К ЛЕТУ 1943 года чаши весов на советско-германском фронте на время
застыли. Противники готовились к решающей схватке – Курскому сражению.
Нацисты
надеялись взять реванш за унизительное поражение под Сталинградом и
вернуть себе утраченную стратегическую инициативу. Лучшие силы вермахта
были сосредоточены на этом участке фронта. Но исход сражения под Курском
и Орлом, как показал последующий его ход, зависел не столько от
состояния боевой техники, сколько от силы духа людей. Их стойкость и
мужество становились решающими слагаемыми будущей победы. Это прекрасно
понимали обе стороны.
Накануне и в первые дни боёв на позиции
Брянского, Центрального и Воронежского фронтов сыпались не только бомбы и
снаряды, но и тонны листовок. В нацистской листовке «Правда о
военнопленных в германском плену» и брошюре «Для них уже кончилась
война» рассказывалось о «хорошем обращении» с советскими военнопленными и
содержались призывы к солдатам и офицерам Красной Армии переходить на
сторону немецкого командования.
Некоторые
командиры и красноармейцы в те тяжёлые дни дрогнули: одни без приказы
покидали позиции, другие, не исчерпав возможности для сопротивления,
сдавались в плен. Об этом бесстрастно свидетельствовали доклады органов
«Смерша».
В справке «О реагировании отдельных частей 13-й армии
на прорыв немецких войск», подготовленной старшим оперуполномоченным
контрразведывательного отдела «Смерш» капитаном Зайцевым для комиссара
госбезопасности 2 ранга В. С. Абакумова, констатировалось:
«Во время боевых действий, начавшихся на участке 13-й армии 5 июля 1943 г.,
15-я стрелковая дивизия армии оказалась малоустойчивой, при этом 47-й и
321-й сп дивизии не оказали должного сопротивления противнику. Без
приказа командования оставлены занимаемые рубежи, и только после
принятых мер заградслужбой и командованием полков личный состав был
собран…
Низкую боеспособность показал 47-й сп. Второй батальон
этого полка во главе с командиром батальона Ракитинским самостоятельно
оставил свой рубеж, другие батальоны, поддавшись панике, также оставили
рубежи.
321-й сп, находившийся во втором эшелоне, через боевые
порядки которого отступали подразделения 47-го сп, вместо ликвидации
образовавшейся бреши также оставил свой рубеж без приказа командования.
Командиры
47-го сп – подполковник Карташов и 321-го сп –подполковник Волошенко
растерялись и, потеряв боевое управление батальонами, должных мер к
восстановлению порядка не приняли…
Командир 203-го сп майор Гацук
в начале боя первым оставил КП и действиями полка не интересовался,
впоследствии, взяв с собой телефонистку Ганиеву, уехал в тыл полка, где
пьянствовал, и в полк вернулся только 7.07.1943 г.».
Столь
тревожные сообщения поступали в ГУКР «Смерш» Наркомата обороны СССР и с
ряда других участков Брянского, Центрального и Воронежского фронтов.
Устрашающая тень паники поднималась над позициями некоторых частей РККА.
И чтобы её остановить, заградотрядам и спецгруппам «Смерша» приходилось
приводить в чувство потерявших от страха голову бойцов и командиров.
Но
надо заметить, что бытующее ошибочное мнение о том, что большинство
военнослужащих, покидавших поле боя, якобы подвергались аресту или
расстрелу, не соответствует действительности. Документы из архива ФСБ
России, обнародованные в последние годы, опровергают эти измышления.
ЛЮДЯМ
военным объяснять, видимо, нет нужды, что более опасного оружия, чем
паника и измена, не существует. Они, подобно чуме, в считаные часы
превращают батальоны, полки в неуправляемую толпу. В таких случаях,
чтобы сохранить жизни тысячам людей и удержать фронт, приходилось
забирать её у десятков. К сожалению, такова была, есть и будет жестокая
логика любой войны.
В критические июльские дни Курского сражения
сотрудники «Смерша» вынуждены были приводить иных бойцов и командиров
«в чувство» и помогать им организовывать оборону. При этом каких-либо
массовых, с применением пулемётов, расстрелов отступающих не было и не
могло быть.
12 июля 1943 года при докладе в ГУКР «Смерш» НКО
СССР начальник управления контрразведки Воронежского фронта генерал Н.
Осетров в спецсообщении «О работе контрразведывательных подразделений
фронта с 5 по 10 июля 1943 г.» сообщал:
«В ходе боевых действий наших
частей отделы контрразведки НКО «Смерш» с помощью подразделений
заградительной службы за период с 5 по 10 июля с. г. задержали 1.870
человек военнослужащих.
Большинство из них в ходе маневренных
действий теряли связь со своими подразделениями и возвращены в строй,
однако в процессе фильтрации их выявлено и арестовано: дезертиров – 6
человек, членовредителей – 19 человек, трусов и паникёров, бежавших с
поля боя, – 49 человек».
Всего 74 человека из 1.870, и только
шесть понесли суровое наказание – их расстреляли перед строем, на
остальных материалы расследования контрразведчики передали в военные
трибуналы.
Борясь с паникёрами и трусами, сотрудники «Смерша» ни
на минуту не ослабляли работы на таком важнейшем участке, как
противодействие измене Родине. Она представляла наибольшую угрозу для
боевой готовности частей и подразделений; даже отдельные случаи перехода
красноармейцев на сторону врага наносили двойной ущерб их
боеспособности. Они оказывали негативное влияние на
морально-психологическое состояние бойцов и командиров – подрывали их
веру в собственные силы. Одновременно изменники служили для гитлеровцев
ценнейшим источником информации о реальном состоянии противостоящих им
советских войск.
Наглядное представление о работе военных
контрразведчиков по этим вопросам даёт докладная записка отдела
контрразведки «Смерш» 63-й армии начальнику управления контрразведки
Брянского фронта генералу Н. Железникову «О работе органов «Смерш» армии
в период подготовки и начала наступательных операций с 9 по 18 июля
1943 г.».
В ней полковник А. Михайлов докладывал:
«Перед
началом наступательных боевых операций в период с 9 по 18 июля 1943 г.
на переднем крае обороны 63-й армии проходила перегруппировка войск: 5-я
стрелковая дивизия была отведена во 2-й эшелон, 129-я стрелковая
дивизия заняла участок обороны 5-й сд, 250-я и 348-я стрелковые дивизии
заняли оборону в боевых порядках армии. Кроме того, к линии фронта были
подтянуты отдельные полки различного рода войск.
Этот период мог быть использован изменниками для осуществления своих намерений – перейти к противнику.
В целях предотвращения фактов измены Родине, с тем чтобы противник не мог
разгадать характер и цель перегруппировки наших войск, КРО «Смерш» были
проведены следующие мероприятия:
1. Весь подучётный элемент, проходящий по делам как изменники, при наличии достаточных материалов был подвергнут аресту.
2.Отдельные подучётники, на которых не было достаточных материалов для
ареста, были отведены из стрелковых подразделений в тыловые и частично
направлены в 228-й запасный стрелковый полк. Все лица, отведённые из
стрелковых подразделений в тыловые, а также и направленные в 228-й
запасный стрелковый полк, намечались в последующем использоваться в
самый разгар боя.
3. На переднем крае батальонов, расположенных в
обороне, в ночь на 12 июля 1943 года были выставлены парные секреты из
бойцов взводов отделов контрразведки корпусов и дивизий.
На секреты возлагалась задача не пропустить ни одного человека к противнику, не останавливаясь перед применением оружия.
В указанный период по дивизиям было арестовано и отведено из стрелковых подразделений следующее количество подучётного элемента.
Арестовано по изменникам: 37. Отведено в тыловые подразделения и частью направлено в 228-й сп: 186.
В результате проведённых мероприятий в период перегруппировки войск не было ни одного случая измены Родине».
ОСНОВАНИЕМ
для ареста или отвода в тыловые подразделения так называемого
подучётного элемента служили агентурные данные, материалы перлюстрации
корреспонденции бойцов и командиров Красной Армии, в которых они
высказывали изменнические суждения, а также сообщения, указывающие на
подготовку к переходу на сторону противника отдельных нестойких
красноармейцев.
Ведущая роль в борьбе с изменниками принадлежала
негласному аппарату органов «Смерша»: осведомителям, агентам и
резидентам. С их помощью контрразведчики проводили постоянную
предупредительно-профилактическую работу: выявлялись и оперативно
разрабатывались лица, допускавшие упаднические, изменнические
высказывания. При подтверждении первичных оперативных материалов через
командование части они отводились в тыловые подразделения, где
продолжалась их углублённая проверка.
О высокой эффективности
предупредительно-профилактической работы свидетельствует докладная
записка помощника начальника ГУКР «Смерш» НКО СССР полковника В.
Ширманова, совершавшего инспекционную поездку по частям Центрального
фронта в наиболее кульминационный период Курского сражения. Он
докладывал комиссару госбезопасности 2 ранга В.С. Абакумову:
«Одной
из положительных черт в работе органов «Смерша» 13-й и 70-й армий в
период оборонительных и наступательных действий наших частей следует
отметить профилактическую работу, проведённую органами контрразведки по
линии борьбы с изменой Родине.
В результате своевременного ареста
и отвода в тыл лиц с изменническими намерениями с 5 по 31 июля с.г.,
т.е. начала боевых действий, не отмечено случаев перехода на сторону
противника военнослужащих».
В целом положительно оценивая работу
руководства и оперативного состава управления «Смерш» Центрального
фронта в борьбе с изменой Родине, Ширманов отдавал должное в первую
очередь их главному оружию: осведомителям, агентам и резидентам. Они,
находившиеся в боевых порядках, являлись глазами и ушами
контрразведчиков. Их своевременная информация позволяла предотвращать
уход изменников на сторону противника.
За два года войны органы
военной контрразведки накопили достаточный опыт в выявлении и пресечении
действий изменников. Он был обобщён и затем изложен в специальных
методических указаниях, ориентировках и памятках. В них содержался
подробный перечень признаков поведения лица, склонного к изменническим
проявлениям: наличие судимости в прошлом по так называемым антисоветским
статьям, хранение гитлеровских листовок, содержащих предложения по
переходу на свою сторону, высказывание негативных суждений о
боеспособности Красной Армии, восхваление германской военной мощи и т.д.
Эти методички и памятки широко использовались оперативными сотрудниками
во время явок с негласным аппаратом для их инструктажа и обучения.
Вопросы
обучения и профессиональной подготовки агентов и резидентов занимали
центральное место в работе оперативного состава и находились на
постоянном контроле у руководителей органов «Смерша». Подтверждением
тому является докладная записка начальника управления «Смерша»
Центрального фронта генерала А. Вадиса от 11 сентября 1943 года,
направленная В.С. Абакумову.
Совершенно секретно
Начальнику ГУКР «Смерш» НКО СССР
комиссару госбезопасности 2 ранга В. Абакумову
Об агентурно-оперативной работе органов «Смерш» за август 1943 г.
В отчётном месяце агентурно-оперативная работа органов «Смерш» соединений
и частей фронта проводилась в условиях более сложных, чем в предыдущие
месяцы, так как успешно наступающие войска по всему фронту часто
переходили из одной армии в другую, а некоторые армии перебрасывались с
одного участка фронта на другой…
В результате систематической
работы и правильного воспитания агентуры оперативным составом со стороны
последней отмечено много случаев проявления высокого патриотизма в
боях. На поле боя агентура решительно и инициативно действует по
пресечению паникёрства, бегства с поля боя и измены Родине.
22 августа 1943 года в бою пытался перейти на сторону немцев красноармеец
137-й сд Гладышев. Резидент этого подразделения расстрелял изменника.
Во
время боя за населённый пункт Самодуровка рота автоматчиков 209-го
стрелкового полка 19-го стрелкового корпуса оставила занимаемый рубеж и
начала беспорядочно отходить. Резидент «Валентинов» – старшина другой
роты того же полка, видя это, под ураганным огнём противника бросился
навстречу бегущим с поля боя, приостановил бегство роты, восстановил
порядок и повёл эту роту в бой. Рота отбила контратаку противника и
вернула утраченный рубеж.
В боях за дер. Философоново Орловской
области резидент роты 391-го стрелкового полка 170-й стрелковой дивизии
«Кудашев» – командир взвода и осведомитель из его резидентуры
«Мендыбаев» с небольшой группой бойцов ворвались в сильно укреплённый
узел противника. Противник предпринял на этом участке наступление,
обошёл этот узел, и они остались в тылу. Указанная группа бойцов под
руководством «Кудашева» и «Мендыбаева» в течение двух суток отбивалась
от немцев. Немцы несколько раз предлагали окружённой группе сдаться и
после каждого отказа штурмовали этот узел сопротивления, но безуспешно.
Группа продержалась до прихода наших частей. «Кудашев» представлен к
высшей правительственной награде – званию Героя Советского Союза,
«Мендыбаев» награждён орденом Красного Знамени».
ЭТИ ПОДВИГИ
негласных помощников во многом определялись их характерами и
мировоззрением. Значительную роль в его формировании играли сам акт
сотрудничества с органами госбезопасности и систематическое общение с
сотрудниками контрразведки.
Процесс привлечения красноармейцев и
офицеров к сотрудничеству в качестве осведомителей, агентов и
резидентов, их последующее обучение контрразведывательным навыкам в
боевых условиях, где каждый человек находился на виду, организовать было
непросто. Оперативным сотрудникам приходилось проявлять чудеса
изобретательности, чтобы провести встречу с негласным помощником и при
этом не допустить его расшифровки.
Разведка и контрразведка,
подчеркнём, только тогда эффективна, когда её действия остаются в тайне.
Всё это требовало от сотрудников «Смерша» колоссального напряжения сил и
высочайшего профессионализма. С учётом того, что на одного оперативного
работника приходилось не менее полусотни негласных помощников, он
вынужден был спать по нескольку часов в сутки и большую часть времени
проводить на передовой в постоянном общении с военнослужащими, чтобы
своевременно получать оперативную информацию об обстановке в
подразделениях и настроении личного состава. Одновременно ему
приходилось решать массу других вопросов: проводить опросы
военнопленных, расследовать факты дезертирства, членовредительства,
нарушений в секретном управлении войсками, разбираться со случаями
разгильдяйства отдельных должностных лиц, по вине которых несвоевременно
поставлялись боеприпасы, пища, медикаменты…
«Всё это надо было
решать не в кабинетных условиях, а в боевой обстановке, в окопах и
землянках, в лесных и других укрытиях, разрабатывать правдоподобные
легенды, сохранять конспирацию и в то же время нести равный груз
ответственности за решение конкретных боевых задач, - вспоминал ветеран
«Смерша» И.Л. Устинов. - От оперативного работника требовались не только
профессиональные качества командира-единоначальника, но прежде всего –
постоянная аналитическая работа по поиску надёжных негласных помощников
и методов установления доверительных отношений, изысканию способов
обеспечения необходимой конспирации. Этот далеко не полный объём работы
требовал документального оформления, отчётности, в том числе и по
вопросам боевых действий».
«Ты– за всё в ответе» – крылатая фраза, распространённая среди
контрразведчиков, как нельзя точно отражает их роль в воинском
коллективе. Но в первую очередь контрразведчик отвечал за работу с
негласным аппаратом. В любое время дня и ночи, в любых условиях
обстановки по сигналу агента ему надлежало прибыть на явку. Так же
поступали осведомители, агенты и резиденты. Их отношения с оперативным
работником представляли собой особое, скреплённое духовным родством и
взаимным доверием боевое братство.
На передовой, перед лицом
смерти все они – рядовые, командиры и контрразведчики – были равны.
Имели значение только дела и поступки. И потому подавляющее число бойцов
и командиров шло на сотрудничество не из-за пресловутого страха перед
органами, а прежде всего руководствовалось высоким чувством патриотизма и
уважением к конкретному сотруднику военной контрразведки.
Вчерашние
командиры стрелковых взводов, рот, экипажей танков, самолётов,
проявившие себя в боях с лучшей стороны, являлись основным резервом
пополнения органов военной контрразведки. Они – бывшие командиры Красной
Армии – оставались её верными и надёжными бойцами, но уже на другом, не
менее ответственном участке фронта. Они по-прежнему словом и делом
помогали своим бывшим сослуживцами выстоять в борьбе с врагом и победить
его. И когда наступали критические минуты боя, контрразведчики вместе с
ними занимали один окоп и в одном строю поднимались в атаку.
«Оперативный
состав в период боевых действий в 13-й и 70-й армиях показал себя
безукоризненно преданным своему делу и долгу Родине. Были случаи, когда
отдельные оперативные работники из-за выхода из строя командиров в
критический момент принимали на себя командование подразделениями и
выполняли поставленные задачи», - отмечал в своей докладной записке В.С.
Абакумову полковник Ширманов.
В НАЧАЛЬНЫЙ период Курской битвы с
5 по 8 июля потери среди военных контрразведчиков были сопоставимы с
потерями в армейских подразделениях. Но их кропотливый труд с негласными
помощниками не пропал даром: они, оставшись без связи со своими
кураторами, продолжали выполнять их задания и обеспечивали
боеспособность частей Красной Армии.
До недавнего времени мало
что говорилось об этой важной роли агентуры военной контрразведки и её
вкладе в успех операций. Сегодня становятся известны их оперативные
псевдонимы, но вряд ли когда-либо будут названы имена. Правило любой
спецслужбы – хранить тайну сотрудничества вечно. Главным же остаётся то,
что благодаря самоотверженной работе контрразведчиков и их негласных
помощников удалось сохранить жизни многих бойцов и командиров,
обезвредить тысячи изменников, снять клеймо изменника с тех, на кого
незаслуженно пало тяжкое подозрение.
13 августа 1943 года
начальник УКР «Смерш» Центрального фронта генерал А. Вадис в докладной
записке «Об итогах агентурно-оперативной работы органов «Смерш» фронта
за июль 1943 г.», адресованной В.С. Абакумову, сообщал о героическом
поведении агентуры:
«Агентурно-оперативная работа органов
«Смерш», входящих в состав Центрального фронта, в июле в отличие от июня
в основном проходила в боевой обстановке, в связи с чем и была
направлена главным образом на своевременное выявление и пресечение
практической вражеской деятельности со стороны подучётного и враждебного
элемента, с учётом обеспечения в частях фронта стойкости
оборонительных, а затем наступательных боев…
Активность и
работоспособность агентурного аппарата в июле характеризуется также
фактами массового проявления героизма в боях со стороны нашей агентуры,
инициативными и смелыми действиями по предотвращению измены Родине,
сдачи в плен, трусости, паникёрства и бегства с поля боя…
15 июля
группа военнослужащих стрелковой дивизии, где начальником отдела
«Смерш» майор Рябцев, в количестве 5 человек – Кочеров, Лашков и другие –
в начале боя пыталась перейти к немцам. Осведомитель «Симонов» заметил
их бегство, оповестил по цепи бойцов и командиров, по изменникам открыли
огонь, и все 5 были убиты…»
Эта же докладная записка Вадиса
опровергает необоснованное мнение о том, что человек, однажды попавший
под подозрение органов, а тем более по такой «тяжёлой» статье, как
«Измена Родине», неминуемо был обречён на расстрел или заключение в
лагерь. Первичная информация, поступавшая к военным контрразведчикам из
различных источников, перепроверялась, уточнялась и только потом
руководство органа «Смерша» принимало окончательное решение. При этом
главным критерием оценки благонадёжности проверяемого служило его
поведение в бою.
Об этом Вадис писал во второй части докладной
записки. Он сообщал Абакумову о пересмотре ряда дел оперативной
разработки на военнослужащих с окраской «измена Родине»:
«Проходящий
по связям, разрабатываемый по окраске «измена Родине» сержант
воздушно-десантной дивизии (начальник отдела «Смерша» майор Данилов)
Рожков, 1910 г. р., (далее приводятся полные установочные данные. –
Н.Л.), за период боёв показал себя исключительно стойким в борьбе с
фашистами.
Рожков спас жизнь замкомандира батальона по политчасти
Винокурову; в рукопашной схватке убил 7 немцев и из автомата расстрелял
ещё 30 солдат противника. В то же время спас жизнь танковому экипажу,
находившемуся в горящем танке на поле боя.
Рожков командованием представлен к званию Героя Советского Союза».
В заключение докладной записки Вадис информировал Абакумова: «Дела
оперативных учётов на военнослужащих, проявивших преданность в боях за
Родину, пересматриваются на предмет их прекращения».
АКТИВНО
противодействуя изменническим проявлениям в войсках, контрразведчики
изыскивали различные формы борьбы с ними. Одна из них была найдена и
использовалась в управлениях «Смерша» Брянского, Центрального фронтов и
получила кодовое название «Инсценировка «Измена Родине».
Первые
операции такого рода провели сотрудники Брянского фронта 2 и 3 июля 1943
года на позициях, которые обороняли 415-я и 356-я стрелковые дивизии.
Этот выбор не был случайным. В мае контрразведчики отмечали: «Наиболее
поражёнными изменой Родине были 415-я и 356-я сд 61-й армии и 5-я сд
63-й армии, из которых перешли к противнику 23 военнослужащих».
Подготовкой
и осуществлением операции занимались наиболее опытные сотрудники
военной контрразведки. Сам её замысел разрабатывался в управлении
«Смерша» фронта. Им предусматривалось, что несколько групп
военнослужащих под видом перебежчиков проникнут в расположение
противника и при вступлении в контакт с неприятелем уничтожат его
гранатами и пистолетным огнём. Как полагали разработчики операции
«Инсценировка «Измена Родине», после её проведения у немецких
военнослужащих должна надолго пропасть охота принимать перебежчиков.
После
утверждения замысла операции в ГУКР «Смерш» руководители управления
контрразведки Брянского и Центрального фронтов вместе с подчинёнными
приступили к её подготовке. Основной риск операции заключался в том,
чтобы инсценировка измены не превратилась в её действительное
продолжение. Поэтому при подборе исполнителей контрразведчики исходили в
большей степени не столько из их способности действовать решительно и
дерзко в критических ситуациях, сколько из надёжности. К участию в
операции привлекались только добровольцы.
Основная группа
формировалась из бывалых, проверенных в боях и не один раз лицом к лицу
встречавшихся с гитлеровцами военнослужащих – армейских разведчиков. При
комплектовании второй и третьей групп контрразведчики пошли на
определённый риск – в их состав включили штрафников. Сотрудников
«Смерша» не смутило клеймо штрафника; они полагали, что доверие может
стать высшей наградой для человека, один раз уже совершившего ошибку.
О той тщательности, с какой осуществлялся подбор кандидатов и
формирование групп, свидетельствует спецсообщение УКР «Смерш» Брянского
фронта от 10 июля 1943 года В.С. Абакумову «Об итогах проведения
оперативно-чекистского мероприятия под кодовым названием «Измена
Родине». В нём сообщалось:
«Подготовка к инсценировке и проведение операции проходило следующим образом.
1. Подбор и подготовка боевых группС 26 по 28 июня с. г. оперативный состав совместно с командованием производили подбор кандидатур для участия в инсценировке.
Всего
было отобрано 15 человек, физически развитых, волевых, смелых
военнослужащих. Отдельные из них являлись разведчиками полков. Почти все
ранее участвовали в боях на фронте Отечественной войны.
В состав
15 человек входили 8 военнослужащих из 15-й армейской штрафной роты,
ранее судимых за разные преступления, а 2 из них направлены в штрафную
роту на два месяца по приказу командования соединения…
Все
участники инсценировки были зачислены в группы после личной беседы с
каждым и получения положительных отзывов о них через агентуру.
Им были созданы хорошие условия и улучшенное питание».
2 июля группы заняли места в передовых траншеях. После изучения местности
и наблюдения за противником они начали продвижение к его позициям.
Отважные бойцы имели на вооружении по шесть гранат, пистолеты ТТ и ножи.
Группа, возглавляемая Поплаухиным и состоявшая из штрафников, смогла
без потерь преодолеть нейтральную полосу, проволочные заграждения перед
окопами гитлеровцев и при сближении с ними забросала гранатами. В
результате их смелых действий были уничтожены дзот, пулемётный расчёт и
более 10 солдат.
Аналогичным образом действовала вторая группа. В
3.00 она сосредоточилась на исходном рубеже, к 4.00 вышла к
проволочному заграждению перед вражескими окопами. Гитлеровцы заметили
«изменников» и стали звать к себе. Назвав часовому пароль – «штык в
землю» и показав агитационные листовки, в которых содержался призыв к
советским солдатам сдаваться, группа вышла на вражескую позицию. К тому
времени на ней собралось около 20 человек во главе с офицером. Пустив в
ход гранаты и пистолеты, отважные бойцы их уничтожили. При отходе два
человека получили лёгкие ранения…
После подобных «переходов» для
немцев «русские изменники» стали настоящим проклятием. Пытаясь найти от
них противоядие, командование вермахта в листовках, которые
разбрасывались над позициями советских войск, а также в радиообращениях и
по громкой связи разъясняло: «Избегайте перехода группами, так как
группы будут уничтожаться. Переходите одиночками, и не утром, как мы
принимали до сих пор, а ночью».
Подобные операции являлись
сдерживающим фактором для отдельных красноармейцев, которые в силу тех
или иных обстоятельств падали духом и замышляли сдаваться в плен. Теперь
они знали: на той стороне линии фронта их ждали не обещанные
гитлеровцами «баня и горячий кофе», а пулемётные очереди.
Автор Николай Лузан
