Сообщений в теме: 35

[AND.ru.XA]

Еще чуть в догонку:-)В восемнадцатом веке роль гостиниц выполняли монастырские подворья, постоялые дворы и ямские станции. Постоялые дворы появились на Руси в двенадцатом-тринадцатом веках. Они предоставляли ночлег и питание. В этих придорожных гостиницах гонцы отдыхали и меняли лошадей. Располагались они друг от друга на расстоянии одного конного прогона (70 - 100 километров). Начиная с XV века в крупных городах Московского государства начинается строительство гостиных дворов, в которых помимо размещения и питания можно было совершать торгово-коммерческие операции. Это были далекие прообразы современных деловых гостиниц.

[AND.ru.XA]

Решил еще добавить близко к теме из википедии про кабаки (ежли не надо, модеры, вытрите :-)КабакМатериал из Википедии — свободной энциклопедии Перов, Василий Григорьевич. Последний кабак у заставы. 1868 год.У этого термина существуют и другие значения, см. Кабак (значения).Кабак — питейное заведение.Слово кабак в письменных источниках впервые появляется в 1563 году (эту дату называет этимологический словарь Фасмера). Считается, что слово заимствовано из нижне-немецкого диалекта kabacke, kaback — «ветхий дом, хибара».По другим данным: "Кабак" — слово заимствовано из татарского языка, что означало не что иное, как «сосуд». "Кабак" по-татарски — это сосуд из тыквы. "Кабак" был распространенным видом сосуда у монголо-татар, удобный в кочевой жизни.ИсторияРодоначальником кабака может считаться древнеславянская корчма, куда народ сходился для питья и еды, для бесед и попоек с песнями и музыкой.В корчмах у западных славян приставы передавали народу постановления правительства, судьи творили суд, разбирались дела между приезжими; корчмы долго заменяли ратуши и гостиные дворы.Начиная с XI века упоминания корчмы встречаются почти у всех славян. Древнейшие напитки, продаваемые в корчме — квас, пиво и мёд. Почти в каждом городе была минимум одна корчма, а где-то и по две и по четыре. Сначала западно-славянские корчмы были вольными учреждениями, и только позже сделались княжескими, казёнными; тогда стали появляться и тайные. Следы корчмы у восточных славян, именно на юге, сохранились дольше всего.Иван IV запретил в Москве продавать водку, позволив пить её одним опричникам, и для их попоек построил «на балчуге» (на топи) особый дом, названный Кабак. (у татар кабаком назывался постоялый двор, где продавались кушанья и напитки). Кабак «на балчуге» полюбился царю, и из Москвы начали предписывать наместникам прекращать везде торговлю питьями, то есть корчму, и заводить «царевы кабаки» (около 1555 года). С ними появился и откуп.В царских, московских кабаках можно было пить только одним крестьянам и посадским; люди других сословий пили напитки у себя дома и имели право владеть кабаком (напр. духовенство и бояре). С этого времени распространение кабаков на Руси пошло очень быстро. Флетчер писал, что в его время (1588 год) уже в каждом большом городе стоял кабак. Борис Годунов завёл «откупные кабаки» по всем городам. Рядом с царскими кабаками распространялись по городам и кабаки боярские. Кормленье тамгой и кабаком стало с половины XVI века желанной целью бояр и князей.В 1651 году откупа были уничтожены и кабаки названы кружечными дворами, и «велено во всех государевых селах и городах быть по одному кружечному двору». В 1652 году были запрещены кабаки, принадлежавшие частным лицам, и оставлена одна казённая продажа на вере. Олеарий насчитывал кружечных дворов во всем государстве до 1000.Несмотря на указы 1651 года и 1652 года, откупа и кабаки продолжали существовать и вскоре даже получили правительственную санкцию.Из Московской Руси кабаки в том же XVII веке пытались перейти и в Малороссию, но укорениться здесь не могли: корчма и шинок до последнего времени остались коренным отличием южной Руси от северо-восточной.Увеличившееся пьянство в кабаках возбудило «омерзение» в правящих сферах, и в 1746 году слово «кабак» было заменено словами: «питейное заведение». Высший надзор за продажей вина в кабаках сначала поручен был царским наместникам, а потом находился в ведении приказов, управлявших областями. В Москве и в причислявшихся к ней городах для этого существовало особое учреждение, новая четь, или четверть, известная с 1597 года и по указу 1678 года переименованная в приказ новые четверти.При Алексее Михайловиче управление кабаками стягивается в приказе большого дворца и в приказе Большой казны. Продавали вино или верные целовальники и головы, выбираемые преимущественно из торговых людей и людей «первых статей», или откупщики. С выборных брали записи, заставляли присягать и целовать крест.Всякий расход кабацких сумм производился только с разрешения воевод и по царским грамотам, причём всегда делалась оговорка: «держать денег на расход вполовину против прежнего и даже меньше, чтоб государевой казне порухи не было».При сборе и хранении кабацких сумм принимались всевозможные предосторожности; между прочим, имелся целый штат кабацких подьячих. Всякий кабацкий голова был обязан давать отчет местному воеводе и Москве, и только в 1667 году как целовальники, так и головы были изъяты из ведомства воевод и подчинены надзору земских старост. На каждый кабак был наложен известный оклад, который поручалось собирать с прибылью. Всякий недобор считался нерадением и выборные должны были идти на правёж, переходивший и на избирателей. Кроме того кабацким выборным поручалось преследование корчемства и взыскание корчемных денег.В 1699 году целовальников и голов сменили кабацкие бурмистры, подчиненные бурмистерской палате, ведавшей питейное дело, которое перешло в 1717 году в камер-коллегию.

[AND.ru.XA]

Еще чуть по теме из этой книги: Энциклопедия быта 19 в.Трактиры и иные заведения Герои русской классической литературы подчас встречаются в ТРАКТИРАХ или подобного рода заведениях. Такие места для них служили не просто для «приема пищи» или горячительных напитков, но и для духовного — в самом высоком смысле слова — времяпрепровождения, задушевных, дружеских бесед. Вспомним многочасовые беседы в трактирах героев Достоевского (например, Ивана и Алеши Карамазовых) или Л. Толстого (встреча в ресторане Левина и Стивы Облонского). Поэтому пренебрегать и таким местом действия любителю русской литературы не пристало. Чаще всего из подобного рода «заведений», как тогда выражались, на страницах классических произведений встречается трактир. Слово пришло к нам из латыни через польский язык — по-латыни «тракто» значит «угощаю». Трактиры представляли собой относительно дешевые рестораны, нередко объединенные с гостиницей. Хлестаков в «Ревизоре» останавливается в трактире, где его и обнаруживает перепуганный городничий. Аркадий Кирсанов и Базаров («Отцы и дети» Тургенева), прибыв в губернский город, тоже находят приют в трактире. Посетителей и постояльцев трактира обслуживали ТРАКТИРНЫЕ СЛУГИ, или ПОЛОВЫЕ, что одно и то же. Одеты они были в русский костюм — белые штаны и рубахи, острижены «в кружок». В богатых трактирах были бильярдные залы и механические органы, именуемые обычно МАШИНАМИ, официально же носившие название ОРКЕСТРИОН, так как имитировали игру целого оркестра. Посетитель мог почитать и свежие газеты. Самые убогие трактиры назывались ХАРЧЕВНЯМИ. В 60-70-е годы XIX века в богатых трактирах для привлечения публики играли арфистки. В комедии Островского «Сердце не камень» купец везет молодую жену по трактирам «арфисток слушать». Слово «КОФЕЙНЯ» вряд ли нуждается в пояснениях. Напиток тогда называли «КОФИЙ» или «КОФЕЙ», отсюда и слово, вытесненное затем нынешним «кафе». В кофейнях начинается действие пьесы Островского «Бесприданница» и комедии «Бешеные деньги». В КОНДИТЕРСКОЙ можно было выпить кофе, перекусить, полистать прессу. В такие кондитерские часто заходят петербуржцы — герои Гоголя. Иногда кондитерские называли БИСКВИТНЫМИ ЛАВКАМИ — так именует их грибоедовский Фамусов, проклиная как французское нововведение. Трактиры низкого пошиба в литературе иногда именуются КАБАКАМИ, но это вовсе не одно и то же. Во-первых, кабак — не официальное, а вульгарное, просторечное название заведения с продажей спиртных напитков. Если в каком-либо фильме, спектакле или на книжной иллюстрации вы увидите вывеску с надписью «Кабак», не верьте, читатель, — такого быть не могло. Как не может в наши дни быть вывески «Забегаловка», которую, может быть, изобразят, рисуя современный быт, художники далекого будущего. Еще в 1765 году правительственным указом было повелено именовать кабаки ПИТЕЙНЫМИ ДОМАМИ. В устной же речи слово не умирало. Мемуаристы отмечали: в трактирах преимущественно ели, а в питейных домах — главным образом пили. У питейных домов, то есть бывших кабаков, была своеобразная вывеска над крыльцом: елка, насаженная на длинный кол, и царский герб — двуглавый орел. По елке народ юмористически называл питейный дом «Иван Елкин». На юге и западе России питейные дома назывались ШИНКАМИ и КОРЧМАМИ, а их содержатели — ШИНКАРЯМИ и КОРЧМАРЯМИ. Эти слова можно часто встретить в литературе XIX века. В ПОГРЕБКАХ, располагавшихся обычно в полуподвальных помещениях, вина преимущественно распивались на месте. Об этих «заведениях» часто говорят купцы и подьячие — герои Островского. Были «РЕНСКОВЫЕ ПОГРЕБА», где торговали «ренсковыми», то есть рейнскими винами. Сходные заведения именовались РАСПИВОЧНЫМИ и ШТОФНЫМИ (штофом называлась бутылка водки). Трактиры на больших дорогах с помещениями для ночлега и сараями для лошадей и экипажей назывались ПОСТОЯЛЫМИ ДВОРАМИ. В таком дворе происходит действие комедии Островского «На бойком месте». Рисуя картину «гуляния» народа на ярмарке, Некрасов в поэме «Кому на Руси жить хорошо» писал: …Помимо складу винного,Харчевни, ресторации,Десятка штофных лавочек,Трех постоялых двориков,Да «ренскового погреба»,Да пары кабаков,Одиннадцать кабачниковДля праздника поставилиПалатки на селе.До введения в 1863 году акциза, то есть высокого налога на спиртные напитки, правительство разрешало продажу вина частным лицам по откупам, с внесением казне определенной суммы денег. Винные откупщики, спаивая и разоряя крестьянские семьи, наживали миллионные состояния. Федор Павлович Карамазов у Достоевского «содержит все питейные дома в уезде» — убийственная характеристика морального облика этого человека; к сожалению, она может ускользнуть от внимания современного читателя. КУХМИСТЕРСКАЯ — столовая без подачи спиртных напитков, но с отпуском обедов на дом. Происходит от польского слова «кухмистр» — повар. ПОЛПИВНАЯ — не заведение, где только частично, «наполовину» подавали пиво, а кроме того другие напитки, как ныне можно подумать, а место продажи полпива — легкого, небольшой крепости пива. В течение XIX века в городах все в большую моду входили РЕСТОРАНЫ, или РЕСТОРАЦИИ (от французского слова, означающего подкрепляться, восстанавливать силы), устроенные на европейский лад. Подавали там преимущественно западноевропейские блюда, а вместо половых обслуживали ОФИЦИАНТЫ во фраках и манишках. Если трактиры и харчевни посещали в основном мужчины, то в рестораны ходили с дамами и даже целыми семьями. В пятигорской ресторации («Княжна Мери» Лермонтова) устраивались балы. Но постепенно за ресторациями утвердилась репутация «трактиров низшего разряда», а к началу XX века название это исчезло. В раннем стихотворении Пушкина «К Наталье» юный поэт вспоминает о том времени, когда он «на гуляньях иль в воксалах / Легким зефиром летал». ВОКСАЛАМИ, или вокзалами, в России еще в ХVIII веке, задолго до железных дорог, назывались увеселительные заведения с садом, буфетом, сценой — по примеру лондонского сада такого типа. Во втором томе «Мертвых душ» Гоголь пишет: «Француз открыл новое заведение — какой-то дотоле неслыханный в губернии воксал, с ужином, будто бы по необыкновенно дешевой цене и наполовину в кредит». Позднее воксалы потеряли всякий блеск; Достоевский в «Преступлении и наказании» пишет о воксале: «…в сущности, распивочная, но там можно было получить и чай». С закреплением слова за зданием железнодорожной станции старое его значение полностью утратилось. Половых или официантов подзывали окриком: «Эй, человек!», называли только на «ты», иногда именовали унизительным прозвищем «ШЕСТЕРКА» — младшая карта во многих играх. В трактирах заказывали «ПАРУ ЧАЯ» — не два стакана, а два фарфоровых чайника, один с заваркой, другой с кипятком. Но «ПАРА ПИВА» — это две бутылки пива, как «полдюжина пива» — шесть бутылок.

[BISON]

вот 5 коп ещё

Прикрепленные файлы

•  00089996.zip   52,44К   117 Количество загрузок:

[dedy2005]

В продолжение темы ТАРАСОВКА Нынешнее село Тарасовка по письменным источникам известно уже свыше четырёхсот лет. Одно из первых упоминаний о нём относится к 1573 г., тогда оно носило название деревня Тарасова и в ней было всего два двора. До сих пор ещё не определена чёткая разница, отличающая деревню от села, однако, согласно исторически сложившемуся в русском языке понятию, село — это крупное крестьянское поселение с церковью. Если исходить из этого определения, то Тарасовку можно до сих пор считать деревней, т.к. здесь нет церкви. С другой стороны, нынешняя Тарасовка насчитывает свыше двух тысяч жителей и здесь расположена администрация Тарасовского сельского округа, так что новый статус Тарасовки — село — вполне оправдан. Древность поселения указывает на удачный выбор места расположения деревни близ реки Клязьмы и нынешнего Ярославского шоссе. Когда-то полноводная река была важной транспортной артерией, источником питьевой воды и промысла рыбы. В XIII в. чуть выше по течению Клязьмы, в районе сёл Черкизово и Звягино, пролегала старинная Переславская дорога, которая являлась одной из древнейших и важнейших дорог России. Уже в конце XIV в. там была проложена грунтовая дорога, ведущая из Москвы в Переславль и Ростов. Позднее, после возникновения и развития Троице-Сергиева монастыря, дорога стала проходить через Тарасовку и получила название Троицкого тракта. Протянувшись до самого Архангельска, дорога стала впоследствии первым почтовым трактом России. Важность этой дороги объясняется тем фактом, что в XV—XVII вв. на западе и юге России было очень неспокойно из-за не прекращающихся войн. Она была единственной дорогой, связывающей страну с внешним миром. Такое её положение сохранялось до Петровских времён. Но и позже дорога не потеряла своего транспортного значения. Уже в середине XIX в. дорога имела булыжное покрытие, что обеспечивало рекордную по тем временам скорость перемещения по ней грузов (на 200 километров в сутки) и давало возможность путешествовать по ней независимо от погодных условий. В архивах сохранилось очень мало сведений о том, что представляла собой Тарасовка в XV—XVII вв. Известно только, что земли, расположенные вокруг неё, принадлежали Троице-Сергиевому монастырю. Последние 150 лет дают уже больше сведений о жизни и быте деревни. Coгласно Переписной книге 1857 г. в Тарасовке имелось 44 двора и 290 жителей. Пахотной земли, принадлежащей деревенской общине, было мало, а трудные климатические условия, бедная почва и низкий уровень агротехники едва позволяли крестьянам сводить концы с концами. Люди, в основном, жили бедно, в тяжёлых жилищных условиях, медицинское обслуживание и возможность получить образование отсутствовали. После отмены крепостного права в 1861 г. в Подмосковье начинается быстрый рост промышленности, получают развитие различные производства, кустарные и отхожие промыслы. В окрестностях Тарасовки открываются ткацкие фабрики, кирпичные и машиностроительные заводы. Часть жителей работала на этих фабриках. При этом рабочие оставались крестьянами, владельцами небольших земельных наделов. Земля в округе была общинной и делилась пропорционально мужскому населению. Для получения дополнительного дохода крестьяне часто занимались каким-либо ремеслом или отхожим промыслом, которые были связаны главным образом с проходящей через деревню дорогой. Основой жизнедеятельности крестьян Тарасовки становится Троицкая дорога (Троицкий тракт, позднее Ярославское шоссе), вдоль которой были расположены кузницы, шорные мастерские, постоялые дворы и чайные. Другим важным источником дохода был извоз. Позднее, когда в 1862 г. вблизи деревни проложили железную дорогу, доход стали приносить дачники, охотно приезжающие сюда на лето. К большому сожалению, свидетелей тех событий уже не осталось в живых. Однако сохранились устные воспоминания старожилов, о событиях относящиеся к началу XX в. и периоду НЭПа, а также имеются обширные статистические материалы об этом времени, которые дают представление о быте и жизни деревни в те годы. В статистическом справочнике «Населённые местности Московской губернии за 1913 год» указывается, что в деревне Тарасовка насчитывается 115 крестьянских дворов, имеется земское начальное училище, т.е. начальная школа; есть два постоялых двора, казённая винная лавка, трактир третьего разряда и пивная трактирного промысла. Здесь же находилась квартира урядника (урядником в царской России называли нижний чин уездной полиции; говоря современным языком урядник тогда был кем-то вроде участкового милиционера). Кроме Тарасовки, в Мытищинской волости, к которой тогда относилась деревня, урядники были ещё на станции Пушкино, в селе Пушкино, в Ивантеевке и в деревне Шарапово, близ Мытищ. По рассказам старожилов, в начале деревни, неподалеку от реки Клязьмы, стояли по разные стороны дороги две кузницы. Обе кузницы принадлежали жителям деревни Пынеевым, которые приходились друг другу родственниками. В период коллективизации обе кузницы отошли колхозу, но та из них, которая находилась на западной стороне дороги, вскоре прекратила свое существование. Та, что стояла на восточной стороне, ещё долго продолжала работать, принося пользу колхозу, и людям. В начале 80-х годов в ней работал потомок прежних кузнецов Евгений Иванович Пынеев. Постоялые дворы также находились в начале деревни, но о них особый рассказ. По словам старожилов в деревне было несколько чайных, которые выполняли важную роль информационно досуговых центров. Они пользовались большой популярностью у жителей соседних селений. Почти в центре деревни, в доме № 54 по Б. Тарасовской улице располагалась лавка Алексея Ивановича Лихонина. После его смерти она отошла его сыну Василию Алексеевичу, но уже в 1927 г. там разместился сельский совет, а позднее — правление колхоза. В лавке торговали, в основном, продуктами, а во дворе дома была ещё и пекарня. Этот дом стоит и поныне, привлекая внимание своими размерами и изящной отделкой. Через три дома в сторону Пушкино от этой лавки стоял дом, в котором размещалась лавка, принадлежащая Сорокину, в которой торговали упряжью для лошадей. Сорокины сами были из села Пушкино, где у них имелась ещё и скобяная лавка. Почти напротив этого дома, с противоположной стороны дороги, в 1912 году, в чесгь 100-летия изгнания Наполеоновских войск из Москвы, была воздвигнута часовня. Тарасовка в Отечественной войне 1812 г. оказалась последним рубежом перед наступающими вражескими войсками Наполеона в направлении к Троицко-Сергиевой лавре. Отряд казаков, расположенный на противоположном берегу Клязьмы, не дал французам возможности преодолеть реку. Инициатором постройки часовни были Григорий Владимирович Сапожников (1888—1938), один из совладельцев фабрики в Куракино. Часовня простояла недолго. К большому сожалению, этот памятник доблести нашим жителям в середине 30-х гг. прошлого века разобрали на хозяйственные нужды. На углу улиц Б. Тарасовской и Вокзальной, в том месте, где стоял дом № 70, когда-то была пекарня и располагалась так называемая «сборка», т.е. ночлежка. В этом месте могли переночевать небогатые богомольцы, направлявшиеся в Троице-Сергиеву Лавру на молебен. Кроме них здесь ночевали и нищие, которые обычно ходили по деревне, прося милостыню. Крестьяне в виде милостыни подавали им, главным образом, хлеб. Собрав таким образом изрядное количество хлеба и сухарей, нищие приходили к какой-нибудь хозяйке продавали собранное на корм скоту, а на полученные деньги покупали себе еду и выпивку, и, как правило, ещё оставалось денег, чтобы заплатить за ночлег. В окрестностях Тарасовки находилось несколько имений московских купцов и предпринимателей. Самым известными имениями были Любимовка и Мальцево-Бродово. В Любимовке с 1869 г. в летние месяцы проживала многочисленная семья Алексеевых. Здесь ставил свои первые домашние спектакли будущий реформатор театра Константин Сергеевич Станиславский. Его родители — Сергей Владимирович и Елизавета Васильевна — отличались широкой благотворительностью и заботой о благоустройстве быта жителей ближайших селений. Так, например, у них в имении были организован медицинский кабинет и бесплатная аптека. Их старший сын Владимир Сергеевич, построил в Тарасовке начальное училище и стал его попечителем. Училище носило имя его родителей. Мальцево-Бродово принадлежало Фомичевым и Куравской. В этом имении в первые годы советской власти был создан совхоз «Лесные поляны», куда приезжал отдыхать В.И. Ленин. Расспрашивая старожилов деревни о прошлом, как правило, слышишь увлеченные рассказы, однако нередко мнения различных людей по поводу тех или иных событий, происходивших в Тарасовке или обстоятельств, их сопровождавших, кардинально расходятся, потому что по-разному сохранились в памяти людей. Однако люди пытаются донести до сегодняшних жителей Тарасовки историю своей земли, своей малой родины. Хотелось бы, чтобы эта статья помогла современному поколению осознать, что их дела и судьбы вскоре также станут историей, которую будут передавать другим поколениям. Киселев П.А., член Союза краеведов России, из сборника статей "Пушкинский краевед". Улицы и достопримечательности Тарасовки В Тарасовке не много улиц. Ещё в начале прошлого века здесь была только одна улица, тянувшаяся вдоль Ярославской дороги. Дома на ней уже тогда располагались несколькими рядами, и в некоторых местах историческая застройка сохранилась до наших дней, хотя многое уже потеряно безвозвратно. Ныне эта старинная и главная улица Тарасовки называется Большая Тарасовская. Она тянется вдоль Ярославского шоссе, начинаясь от моста через реку Клязьма до посёлка Челюскинский, где она и заканчивается, доходя до самых границ Пушкинского района. По сути шоссе и является этой улицей, с неё началась и сама деревня. Самые старые постройки находились и сейчас находятся в начале деревни, возле реки. Многое повидала эта улица! Когда-то она была лицом деревни. Безжалостное время, беспечные, а порой безответственные соотечественники уничтожили много примечательных мест этой улицы. Уже нет кузниц в начале деревни, нет и самого большого постоялого двора, располагавшегося с левой стороны улицы в её начале. Нет здесь и ни одной чайной, в которые любили хаживать не только приезжие, но и местные жители. Недолго простояла на этой улице часовня, построенная в 1912 году в честь столетия изгнания французских войск. Ярославское шоссе, по которому ныне днём и ночью мчатся, извергая гарь и шум, тысячи автомобилей, также не является украшением улицы. Давайте мысленно попытаемся вернуться на несколько десятилетий назад и пройдём по главной улице деревни. Чётная сторона этой улицы в старые времена называлась «красной», что на Руси является синонимом слова «красивая». На этой стороне располагались наиболее красивые и добротные дома. Самыми крайними на этой стороне улицы, почти у самой реки были два дома кузнецов Пынеевых. Сами кузницы располагались по обеим сторонам дороги. В настоящее время ни кузниц, ни этих домов уже нет. Следующими домами на этой стороне был постоялый двор Шишкиных, за тем шёл дом Емельяновых, которые занимались извозом, и дом Сахаровых. Далее шли дома Рубцовых, владевших скобяной лавкой, Сахаровых-Селецковых и Сметкиных. Ни один из этих домов не сохранился. Они были снесены в ходе расширения Ярославского шоссе ещё в конце 70-х годов прошлого века. После этой реконструкции первым домом на этой стороне улицы стал дом, в котором в последние десятилетия располагался сельский клуб. Он достался Советской власти от владельца чайной Дмитрия Ивановича Лясникова по прозвищу Королев, В конце 20-х годов прошлого века чайную отобрали, а самого Дмитрия Ивановича выслали, как вредного элемента. В настоящее время судьба дома достаточно туманна: клуб уже несколько лет не функционирует, а дом постепенно разрушается. Противоположной стороне этой улицы повезло больше, потому что упомянутая реконструкция её почти не коснулась. Но и здесь не обошлось без потерь. Кузница, располагающаяся на этой стороне улицы, долгие годы служила людям и колхозу, однако сейчас затерялась среди построек совхозной промзоны. Здесь же в начале деревни находился самый большой постоялый двор Алимовых. Долгое время этот постоялый двор использовался под колхозную конюшню, но поскольку лошадей к концу 60-х годов уже не осталось, сломали и саму конюшню, хотя она представляла ещё крепкое кирпичное строение и была интересна в архитектурном плане. Ныне на этой стороне улицы дома начинаются с каменного дома Любушкиных-Максимовых, в прошлые времена занимавшихся извозом. Дом этот был построен ещё в XIX веке, и в 1946 году в огороде возле этого дома был найден клад, в котором находились старинные монеты. Далее стоит дом Суминых-Ерченковых, также постройки уже позапрошлого века. Одной из достопримечательностей этой улицы, представляющей исторический интерес, является уже упоминавшийся ранее дом №9. В этом доме располагалась первая почтовая станция Архангелогородского почтового тракта. Согласно заключению Главного специалиста Управления Архитектуры и проектных работ Госстроя РФ, это здание является характерным примером придорожной постройки общественного назначения. Данное заключение было дано в соответствии с планом реконструкции Ярославского шоссе, предусматривающим снос ряда домов, включая и этот дом, расположенных в зоне реконструкции дороги. В заключении также указано, что, несмотря, на имеющиеся утраты в первоначальном виде здания, оно заслуживает сохранения как образец архитектурного стиля. В прошлом веке здесь жили Киселёвы, которых в Тарасовке было великое множество, и все они носили различные прозвища. Следующий дом на этой стороне - дом Майоровых, построенный также в XIX веке. Их семья обосновалась в Тарасовке в 70-е годы того века. Дом №13 принадлежал раньше Киселёвым-Яковлевым, державшим здесь постоялый двор. Далее стоял дом Пикалёвых, а за ним Калинычевых-Дворецковых. Следующие дома этой стороны улицы были построены уже в более позднее время, но тем не менее, представляют интерес резные украшения целого ряда домов. Другой сохранившейся достопримечательностью этой улицы является дом №54, расположенный на "красной» стороне улицы и принадлежавший когда-то Ивану Алексеевичу Лихонину, местному торговцу. Построенный в начале XX века, он по тем временам поражал местных жителей своей технической оснащенностью. Сам дом был двухэтажный, деревянный, с высокими потолками и просторными комнатами. В доме были водопровод и канализация, на второй этаж вела широкая каменная лестница. На первом этаже располагалась лавка, в которой торговали всем необходимым, а на втором этаже жил сам хозяин со своей семьёй. За домом имелись многочисленные хозяйственные кирпичные постройки и службы, а под домом был обширный подвал. При сборе материалов для книги, мне в руки попала сохранившаяся до наших дней обёрточная бумага этой лавки, в которую заворачивали приобретаемые здесь товары. На ней типографским способом отпечатано: «Чайная, колониальная, мучная, масляная и мясная торговля А.И. Лихонина Леонова. Дер.Тарасовка. Сев.Ж.Д. Собственный дом». Здесь надо дать некоторые пояснения. Инициалы А.И. относятся к отцу Ивана Алексеевича - Алексею Ивановичу, которому ранее принадлежали и лавка, и чайная, а вторая фамилия Асонов не что иное, как прозвище Лихониных, которые имели многие тарасовские семьи. Прозвища, как и фамилии, передавались «по наследству», и к ним так привыкали, что считали неотъемлемой частью данной семьи. По рассказам стариков, в лавке можно было приобретать продукты «в кредит». На этот случай у хозяина имелась специальная «долговая» тетрадь, куда записывалось имя должника и сумма долга. Такая форма устраивала многих тарасовских жителей, имеющих нерегулярные заработки. С конца 20-х годов, после выселения бывших хозяев, на втором этаже этого дома размещался сельский совет и правление Тарасовского колхоза, а на первом этаже долгие годы был сельский магазин. В задней части этого дома долгие годы располагалось сельская библиотека, оставившая у многих жителей Тарасовки самые добрые воспоминания. В настоящее время этот дом также представляет печальное зрелище, налицо отсутствие хозяина, и как следствие этого - разрушение дома. Почти напротив этого дома стоит дом №67, в котором раньше жил урядник Алексей Алексеевич Богомолов. Урядников в Мытищинской волости было всего пять. Один из них жил в Тарасовке и выполнял функции, аналогичные сегодняшним участковым. В 1912 году, накануне 100-летия Отечественной войны 1812 года, усилиями владельца Куракинской шелкоткацкой фабрики Григория Владимировича Сапожникова и при ходатайстве жителей Тарасовки, на резерве Ярославского шоссе, между домами №55 и 57 была построена каменная часовня. Она была сооружена в память событий 1812 года, когда казаки и мирные жители Тарасовки смогли остановить продвижение французских войск к Троице-Сергиевой лавре. К великому сожалению, часовня простояла на этом месте чуть более 20 лет и была разрушена по чьему-то бездушному приказу. В глубине этой же улицы, на берегу реки Клязьму по адресу Б, Тарасовская дом №37-Б, располагалась когда-то Тарасовская школа, построенная не без участия известной семьи Алексеевых, чья усадьба находилась неподалёку в соседней Любимовке. Два брата, одним из которых был известный всему миру реформатор сцены Константин Сергеевич Станиславский, а второй - его старший брат Владимир Сергеевич, были попечителями начального земского училища, которое носило имя их родителей. Об этом гласит надпись, сохранившаяся до наших дней на южном фронтоне школы. Жаль только, не слышен сейчас детский гомон в стенах этого старого здания. На этой улице находится и администрация Тарасовского сельского округа, которая располагается в доме №26, построенном в начале 70-х годов прошлого века. В настоящее время на этой улице никаких общественных зданий не строится из-за неблагоприятной экологической обстановки. Другой не менее примечательной улицей является Вокзальная, которая начинается от Ярославского шоссе и идёт по направлению к железной дороге. Когда-то эта улица была грунтовой дорогой, проходящей через поле, и вела к станционному посёлку Тарасовка и далее в Черкизово. Её название вполне очевидно потому, что она ведёт к платформе Тарасовская, к местному «вокзалу». Ныне эта улица упирается в бетонный забор, а ещё в конце 70-х годов здесь был железнодорожный переезд, через который можно было легко попасть не только в Черкизово, но и в Пирогово или Мытищи. При постройке третьей линии железной дороги все переезды от Тарасовки до Пушкино были закрыты, что существенно осложнило жизнь жителям, да и гостям этих мест. Вокзальная улица начала формироваться в начале XX века, одновременно с двух концов. Нумерация домов на этой улице начинается от Ярославского шоссе, т.е. от улицы Б. Тарасовская. На перекрёстке этих улиц когда-то стоял дом №70, и в нём находилась «сборка», что-то вроде ночлежного дома. В советские времена в доме была устроена «коммуналка», а затем он был снесён из-за ветхости. В другом конце Вокзальной улицы, у платформы, стоит один из самых старых домов этой улицы - дом №70/2, о котором я уже упоминал раньше. Этот дом был построен в 1896 году и принадлежал Якову Николаевичу Волпянскому. Сам Яков Николаевич жил в Москве и владел аптекой в районе Новобасманной улицы. В Тарасовке он построил себе двухэтажную дачу, и в летний сезон на первом этаже дома работал кабинет врача и при нём был аптечный киоск. На «деревенском» конце улицы также строили дачные дома, сдаваемые в наём. Так, например, дом №6 когда-то принадлежал Тарасовскому уряднику А.И, Богомолову. В 1950 году, когда в этом доме производили ремонт, на его чердаке был обнаружен тайник с оружием. В ящике, на чердаке этого дома были обнаружены наган системы револьвер и австрийская винтовка «Марлихин», а также патроны к ним. Кому принадлежало это оружие, и когда был устроен тайник, остаётся только гадать. Во всяком случае, это оружие появилось здесь во время гражданской войны или не позднее начала 20-х годов прошлого века. Остальные дома на этой улице строились в 30-е годы или в более позднее время. Непосредственно вдоль железной дороги находятся две улицы: одна из них идёт в сторону Москвы, или к посёлку Челюскинский. Эта улица называется Линейной, потому что идёт вдоль линии железной дороги. Когда-то здесь были только дачные дома, но со временем эти дачи стали использовать круглый год. Другая улица, идущая в противоположную сторону, к реке Клязьма, называется улицей Пожидаева. Это название улица получила в конце 70-х годов, в честь Александра Ивановича Пожидаева, который долгие годы был агрономом тарасовского колхоза и проживал на этой улице в доме №4. До этого времени улица называлась улицей Радио, потому, что в конце её располагалась радиостанция авиации ПВО. В доме №6 на этой же улице жил и председатель тарасовского колхоза Осип Михайлович Рузин. В начале XX века на землях, прилегающих к желез ной дороге, и до самого берега реки Клязьмы располагалась усадьба известного московского нотариуса Н.К. Милиоти. Усадьба занимала несколько гектаров земли и включала жилые и хозяйственные постройки, замечательный парк, а на реке были устроены купальни и пристань для лодок. С восточной стороны к усадьбе примыкал луг, который с давних времен назывался Марёна. В 20-е годы прошлого века на землях бывшей усадьбы Милиоти была построена упомянутая выше радиостанция, а позже, чуть ближе к железной дороге, возник кооператив бывших политкаторжан. Каторжанам, вернувшимся после свержения царского строя из тюрем и ссылок, по решению Московского правительства было выделено несколько участков земли для постройки домов и обзаведения хозяйством. Такие участки были выделены, в частности, в посёлке Клязьма и в районе платформы Строитель. Этот объединённый кооператив носил название Солнечный. В Тарасовском кооперативе в 30-40-е годы прошлого века проживало несколько известных деятелей советского времени. В частности, в доме №11 в переулке Радио проживал П.С. Парфёнов. Пётр Семёнович относится к числу так называемых авторов одного произведения. В советское время была широко известна его песня времён гражданской войны «По долинам и по взгорьям», но сейчас её мало кто знает. Между тем Парфёнов был достаточно разноплановой личностью. Выходец из бедной крестьянской семьи Уфимской губернии, он рано познал тяжёлый труд в порту Владивостока. В годы гражданской войны сражался в партизанских отрядах против японских интервентов, а после окончания войны был полпредом в Иране. Позже редактировал журналы «Советский путь» и «Коллективист», возглавлял Московское товарищество писателей. Он автор многих стихов, рассказов, очерков. Им написаны книги «Гражданская война в Сибири», «Борьба за Дальний Восток» и др. С 1930 по 1937 год Парфёнов жил на даче в Тарасовке. Здесь он писал два больших произведения: «Самурайская интервенция» и «Личное и общественное», которые так и остались не опубликованными. В 1937 году его постигла участь многих старых партийцев - он был арестован и сгинул в сталинских лагерях. В настоящее время в этом дачном массиве проживают некоторые потомки бывших политкаторжан. Параллельно Вокзальной улице, по направлению к Клязьме, позже появились ещё три улицы: Народная, Новая и Колхозная. Когда-то это место называлось Новая Слободка. Первые дома в этой части Тарасовки появились в конце 30-х годов, перед самой войной, а в послевоенные годы они уже полностью сформировались как настоящие улицы. Они не такие широкие, как Вокзальная, и на них нет даже тротуаров, но они привлекают своей тишиной и покоем, и только во время осенне-весенней распутицы порой приносят огорчения своим обитателям. Позднее Народная улица была даже заасфальтирована, хотя со временем покрытие уже изрядно испорчено. Так же параллельно Вокзальной улице, но с нечётной её стороны проходит улица, которая называется Вокзальный тупик. Вообще к тупикам в Тарасовке испытывают по каким-то причинам особую любовь. Их здесь почти такое же количество, как и улиц. Когда-то этот тупик тянулся вдоль колхозного сада, и улицу уместнее было бы назвать Садовой. Поскольку сада давно уже нет, то пусть будет тупик, но почему тогда Вокзальный? С другой стороны, тупик всё-таки приводит к платформе, значит не тупик. Вот такая топонимика. В районе Колхозной улицы прилегает к территории радиостанции Колхозный тупик. Ну здесь, как говорится, комментарии излишни. Список тарасовских улиц: Большая Тарасовская, Вокзальная, Народная, Новая, Колхозная, Пожидаева, Рузина, Дорожная, Полевая, Вокзальный тупик, Колхозный тупик, Вокзальный проезд, Переулок радио, Линейная и Линейный переулок. Улица Рузина идёт перпендикулярно от Народной улицы в северную сторону до Колхозной улицы. Осип Михайлович Рузин (1891-1960) был председателем тарасовского колхоза «Память Ильича» в годы его наибольшего расцвета. Об этих двух жителях Тарасовки я бы хотел рассказать более подробно.

[dedy2005]

Возникновение и развитие гостиных и постоялых дворов Гостиничное дело в России возникло с появлением и развитием потребностей людей в общении, становлением торговых отношений с соседними государствами, необходимостью совершения всевозможных поездок. С XI века в древнерусском языке прочно закрепляется слово «гость», означающее «приезжий купец». Именно зарубежные купцы, временно оказавшиеся в древнерусских княжествах, нуждались в объектах временного проживания. Путешествиям «иностранных гостей» придавалось на Руси большое значение. Так, киевский князь Владимир Мономах в своем «Поучении» давал наставление своим сыновьям хорошо принимать «гостей», заботиться о них и следить, чтобы «никакой нужды ни в чем они не имели». Он вполне справедливо полагал, что эти «мимоходящие» люди могут разнести по свету любые вести о стране и князе. В эпоху раннего Средневековья (в домонгольское время) Русь вела торговлю с рядом стран Европы, Ближнего и Среднего Востока, а также Средиземноморья. Местом постоянного контакта русских и восточных купцов являлся город Булгар. Сюда прибывали восточные купцы с тканями и другими ремесленными изделиями, пряностями и рисом, отсюда увозили русские меха, мед, воск, кору для дубления кож. Связи со Средней Азией осуществлялись преимущественно водным сообщением. Волго-Каспийским путем следовали купцы в Поволжье и караваны, шедшие из Волжской Булгарии в Хорезм. Отправным пунктом для среднеазиатских купцов служил порт Абаскун на юго-восточном побережье Каспия, который был соединен сухопутными дорогами с Ургенчем, Бухарой, Нишапуром и другими городами. Существовала также сухопутная дорога, связавшая Булгар с Хорезмом. Как свидетельствуют археологические исследования, значимость этих торговых путей обусловила появление караван-сараев. Появляются они на рубеже XII-XIII веков и находятся один от другого на расстоянии 20-25 км, т.е. на расстоянии, составлявшем переход каравана. Что касается ряда городов таких, как Саксин, Булгар, Бухара, Самарканд, Баку, Дербент и др., то наличие в них караван-сараев отмечается в более ранний период. Караван-сараи были одной из форм современных гостиничных сооружений. Письменные источники называют это строение большим и располагавшимся не только в городах, но и на различных дорогах и служившим кровом и стоянкой для путешественников. При постройке принималась во внимание возможность нападения разбойников, поэтому стены делались особо прочными. В России прообраз будущих гостиниц появился в XII-XIII веках. Время это было довольно сложное, т.к. гнет татаро-монгольского ига усугублялся незатухающими междоусобицами. Обширные владения монголов требовали хорошо налаженной связи с покоренными землями, которая осуществлялась ханскими гонцами, нуждающимися в периодическом отдыхе и ночлеге. На знаменитого итальянского путешественника Марко Поло сильное впечатление произвела система путей сообщения, установленная в Монгольской империи. Во все крупные провинции шли большие дороги, обсаженные деревьями. На расстоянии от 175 до 210 км одно от другого в населенных и до 28 км в пустынных местностях были построены большие здания-станции, хорошо оборудованные и снабженные запасами всякого рода провизии, так называемые «ямбы». Описывая их, М. Поло отметил, что ямбы были так хорошо обставлены, что «даже король, если бы ему пришлось тут остановиться, остался бы доволен». В каждой комнате имелись шелковые постели, чистое шелковое белье и все необходимые принадлежности, которые могли понадобиться путешественнику. При каждой ямбе были конюшни на 200-400 лошадей. В пустынных местностях иногда вместо лошадей содержались верблюды. В каждом таком станционном доме-ямбе был смотритель, следивший за тем, чтобы всегда наготове были лошади. Между большими почтовыми станциями на расстоянии трех миль одна от другой располагались подстанции. Предназначались они главным образом для гонцов-пешеходов, которые не могли проходить в день более 2 км. Состоятельные путешественники могли позволить себе посетить любой достопримечательный уголок Монгольской империи, не заботясь о транспорте, ночлеге и питании. Сетью таких ямбов были покрыты все владения монголов. На Руси это название трансформировалось в «ямы», которые и явились предшественниками гостиниц. В ямах отдыхали, меняли лошадей. Ямская служба впоследствии также была заимствована нашими предками у монголов. В XV веке завершилась ее централизация, и был создан Ямской приказ, который создавал ямские станции, организовывал тяговую повинность и управлял ямщиками всей Руси. Одним из видов заведения, дававшего приют и обеспечивавшего необходимыми услугами приезжих в Россию купцов, был гостиный двор. Гостиный двор - древнерусское название помещений преимущественно для оптовой торговли, отводившихся в городах первоначально только для иностранных или приезжих купцов-гостей. Образцами служили однородные учреждения на Западе. Особенностью гостиного двора, тоже заимствованной с Запада, было то, что купцы не только торговали в нем, но и жили. Таким образом, он получил характер иностранной колонии, пользовавшейся полной внутренней автономией относительно местных властей. В позднее время гостиные дворы утратили свое первоначальное значение и превратились просто в центральные городские рынки, в торговые ряды, открытые для всякого рода купцов и обыкновенно лишенный какой бы то ни было автономной организации. Некоторые сведения, касающиеся устройства иноземных гостиных дворов в Новгороде, обязанностей купцов, их взаимоотношения с новгородцами, содержатся в торговых договорах, заключенных между Новгородом и ганзейским городами. «Господин Великий Новгород» являлся в XI-XII веках важным торговым городом Древней Руси. Развитию торговли в нем способствовала близость Балтийского моря и удобные пути, преимущественно водные, соединявшие его как с этим морем, так и с внутренними территориями Руси. Торговые связи с зарубежным купечеством способствовали возникновению и успешному функционированию гостиных дворов, предназначавшихся для иностранных пользователей, а также выходцев из различных княжеств Древней Руси. Развитие торговых отношений Древней Руси с соседскими странами и паломничество к «святым местам» способствовали складыванию надежных маршрутов следования торговых караванов и путей паломников, созданию постоялых дворов разной комфортности с учетом социального положения пользователей с местами ночлега и питания, образованию своеобразной системы сервиса, напоминающей современную. Наряду с гостиными дворами иностранных купцов с XVI века в Новгороде возникают гостиные дворы русских купцов из других земель. Известно о существовании Псковского и Тверского дворов, сведения о которых сохранились в писцовых и лавочных книгах конца XVI века, также в некоторых актовых материалах. В книге г. Сытина «История улиц Москвы» говорится: «В XVI веке Иван Грозный поставил на улице Аглицкий и Купецкий дворы, в которых останавливались наезжие в Москву с 1553 года английские купцы». В царской России большинство гостиных дворов было в крупных торговых и промышленных городах таких, как Москва, Петербург, Нижний Новгород. Герберштейн, описывая Москву, упоминает об огромном каменном гостином дворе, в котором «купцы и жили, и товары свои на продажу выставляли. Гостиный двор этот находился на площади Китай-города и при царе Федоре Иоанновиче разделялся на 20 особенных рядов...» С восшествием на престол Бориса Годунова немецкое купечество организует посольство в России с просьбой: открыть, кроме Новгорода, гостиные дворы в Москве, Пскове, Твери, Иван-городе, Киеве и т.д. Посольство прибыло в Москву весной 1603 года, и уже в апреле того же года получило жалованную грамоту с разрешением устраивать гостиные дворы с необходимыми подсобными постройками в указанных городах. Таким образом, гостиные дворы - далекий прообраз современных интуристовских гостиниц. При их создании в основу брался национальный признак. Изменялся и материал для строительства гостиных дворов. Ежели в Новгороде основным материалом было дерево, и только отдельные постройки из камня, то в Москве и «аглицкий», и «свейский», и «греческий», и «армянский» гостиные дворы были каменными. Вплоть до середины XIX века в России сохраняются лишь уже существующие виды различного рода постоялых и гостиных дворов. С развитием общества, с движением научно-технического прогресса начинают образовываться более современные, соответствующие требованиям эпохи формы гостиничной индустрии. На территории гостиничных дворов строились ряды лавок, торговых помещений и складов, объединенных крытыми галереями. В XVII веке сооружение таких дворов дополняли прямоугольные площадки, обнесенные стенами с башнями и проездными воротами. В XVIII веке гостиные дворы строились с открытыми на улицу арками и колоннами (в Санкт-Петербурге, Калуге, Архангельске). Еще в XVI веке одним из основных торговых центров стал Киев. Через него проходили торговые пути из Польши, Крыма, Турции, Молдавии, Греции, Венгрии и других стран Европы в Московское государство. Для купцов из этих стран устраивались специальные гостиные дворы, очень похожие на новгородские. В Киеве, у стен Печерского монастыря, существовала гостиница для паломников, на «чумацких шляхтах» и торговых путях Украины сдавались в откуп «корчмы», которые не только вели торговлю хмельными напитками, но и служили пристанищем для приезжих. Гостиничное дело в провинции На сегодняшний день гостиничный потенциал Москвы и Московской области самый большой в РФ, на втором месте Санкт-Петербург, соответственно с гостиничными объектами области, а на третьем месте - Краснодарский край. Бурное развитие и становление гостиничного дела в России в начале XIX века, особенно в мелких провинциальных городах, удаленных от столицы и крупных промышленных центров, можно проанализировать на примере города Екатиринодара и Екатиринодарской области. В 1867 году, получив гражданское управление, город Екатеринодар становится областным центром Черномории. В этот период в центре города находились вся войсковая администрация, духовенство, суд, купечество, но город конца XVIII века скорее походил на провинциальную станцию (27000 душ населения), утопавшую в грязи и мраке. Вдоль дорог, заросших бурьяном, стояли лачуги, пивные, кабаки, постоялые дворы да почтовые станции. Развитие города опиралось на приток населения из России, Закавказья. Реформа 1861 года, отменившая крепостное право, вызвала перемещение населения. Более 4 млн. крестьян, оставшихся без земли, отправились искать лучшую долю на землях Черномории. Ежегодно тысячи поденщиков, сезонных рабочих съезжались в Екатеринодар в поисках работы. Они собирались на рабочих рынках, на базаре. Массы бывших крепостных передвигались по неблагоустроенным дорогам области в поисках работы и жилья. Сделанное ранее в 1801 году Черноморской войсковой канцелярией предписание предусматривало строительство почтовых станций, предназначенных для предоставления ночлега для приезжего люда. По предписанию почтовые станции должны были состоять из двух связанных изб. Одна предназначалась для приезжих, была с печью, трубой, стеклянными окошками, длиной и шириной в 3 сажени, с небольшой перегородкой. В ней должны были стоять стол, лавки с примостками, простая кровать шириной в 3 аршина. Другая изба через сени для казаков - шириной в 3 сажени с окошками, печью, нарами на пол-избы. Во дворе должен был находиться амбар для хранения продовольственного запаса и конюшня с двумя дверьми для конных казаков, для волов и для подвод, и чтобы все было «под крышею». А также конюшня для почтовых лошадей, с выездными воротами, конюшня для приезжих повозок и лошадей, амбар для хранения упряжи. Все должно быть огорожено плетнем. Предписания Черноморской казачьей канцелярии постепенно осуществлялись, т.к. в почтовых станциях была большая необходимость. Они располагались между городами и станциями по почтовым трактам, предоставляя ночлег простому люду, путешествующим чиновникам по казенным, частным и служебным надобностям. Почтовые станции находились на расстоянии 1-2 дней пути друг от друга. Приезжие могли приобрести билеты, как за прогоны, так и без, на обывательской лошади. Были известны следующие прогоны: из станции Славянской в Полтавскую, из Анастасиевской в Петровскую, из Крымской в Новотроицкую, из Темрюка в Старомышастовскую. Путешествие в почтовой карете было безрадостным, потому что начиналось рано утром, обычно до восхода солнца, и продолжалось до поздней ночи, причем нередко было совсем не безопасным. Одна пара лошадей везла карету от станции до станции, и на каждой их приходилось менять. Немалая доля бизнеса почтовых станций заключалась в предоставлении лошадей для карет путешествующим или совершающим служебные поездки. Для проезжающих по Кубанской области издавались печатные билеты, подписанные губернатором или начальником области на взимание лошадей за указанные прогоны до ближайшей почтовой станции. Одни почтовые станции имели 2-5 лошадей, а на других лошади были искалечены, не хватало сена, овса. Для того чтобы проехать 40 миль, требовалось 42 часа, и необходимо было сделать около 34-х остановок. К тому же передвижение затруднялось из-за капризной погоды, темноты, разливающихся рек, грязи. Неудобство представляла также запряжка лошадей, которая длилась от 1,5 до 2,5 часов. Да и трудно было распознать ночью почтовую станцию - только столбы с фонарями указывали на назначение дома. А если фонарей не было, то запоздалый путник ездил вокруг станции до тех пор, пока не услышит собачий лай или не увидит выставленную в окно свечу. Внутреннее убранство станций не отличалось комфортом: отапливались они объедками из-под лошадей (сеном), потому станционные комнаты хорошо не прогревались, а заполнялись дымом, который резал глаза. Температура достигала 2-3 оС тепла. При входе в комнату путешественника обдавало вонючим запахом, а хождение по прогнившим полам грозило повреждением ног. Дыры в полах служили для отправления естественных надобностей, мебель была полуполомана. В пассажирской комнате вывешивались, как правило, объявления, распоряжения начальства, циркуляры по выдаче лошадей для проезда до ближайшей станции. Наряду с почтовыми станциями, заезжими, постоялыми дворами, широкое распространение в Кубанской области получили трактирные заведения двух разрядов. К трактирным заведениям низшего разряда относились харчевни, погреба, пивные погреба и лавки, кабаки (духаны), позже получившие название питейных заведений и находившиеся под скрытым контролем казачьего войска. В центре Екатиринодара по улице Красной не разрешалось открывать питейные заведения за исключением буфетов при трактирных заведениях (1881 год), но, несмотря на запрет, на центральной улице находилась масса винных (болгарских) погребов, шашлычных, где скрывались «нечистые девки». Число питейных заведений постепенно увеличивалось, например, в станице Новодеревянковской в 1870 году было 6 кабаков, а уже в 1872 году их количество достигало 12-ти. В трактирных заведениях высшего разряда покои сдавались внаем по вольным ценам. В них законом не запрещались азартные игры (кости, карты), музыка. Трактиры высшего разряда группировались в центре города и принадлежали богатым купцам. Трактир «Биржа» находился на Сенном базаре. Купец Егоров имел трактирное заведение в центре Екатеринодара (1872 год), богатому симбирскому купцу Сусоколову принадлежало также питейное заведение (1863 год). В соответствии со статистическими данными в 1912 году в Екатеринодаре насчитывалось 170 трактирных заведений, из них 148 были с крепкими напитками и 22 - без крепких, 50 меблированных комнат, 27 постоялых и заезжих дворов. Открытие новых трактирных или питейных заведений происходило по патенту в определенном месте городского массива с соблюдением правил торговли. Дешевым приютом для простого народа служили постоялые дворы, содержавшиеся частными лицами. С проезжающих брали пошлину - постоялое. Содержатели постоялых дворов, в свою очередь, платили годовой акциз в городской доход. С 1832 года при постоялых дворах стали строить харчевни, также сдавая сбор в пользу городских доходов. За постоялыми дворами существовал особый надзор. В 1913 году газета «Кубанский край» сообщала о том, что проверяющий есаул Белый во время проверки номеров обнаружил на одном из постоялых дворов немолодую женщину - «невольную проститутку». Об этом был составлен протокол, и невольница была освобождена. К 1872 году количество постоялых дворов достигало 27-ми. Наряду с иногородними, количество которых к этому времени составило 24% от всех проживающих в Екатеринодаре, существовала также и казачья - местная беднота, вынужденная приезжать на заработки в город. Местное руководство направляло их на работу на Екатеринодарские кирпичные предприятия, суконную фабрику. Для размещения им предоставлялись приюты, ночлежные дома двух категорий. Первые содержались частными лицами с коммерческой целью, вторые - учреждались общественностью с благотворительной целью. Ночлежные дома были открыты с 19-ти часов вечера до 6-ти часов утра. За 5 копеек поденщики получали полфунта хлеба, похлебку, а утром - кружку чая и кусок сахара. В 1913 году газета «Кубанский край» писала: «...с открытием ночлежки наш край превратился из тихого интеллигентного уголка в какое-то свалочное место, где собирается бездомный люд и подонки общества...» В этот период в Черноморской области происходило существенное расслоение общества, когда, наряду с растущим количеством бедноты и бездомных, купцы покупали и строили жилье, создавали свой бизнес. Постепенно происходило передвижение населения в областной центр, а вместе с ним развитие торговли, ресторанного и гостиничного дела. Рекламно-информационному процессу способствовала карта Кубанской области 1881 года, составленная Е.Д. Фелициным, а также изданный Кавказский карманный календарь, служивший путеводителем по Кавказу и Закавказью. В этих документах указывались даты главнейших ярмарок, тракты, почтовые и пароходные, наличие целебных минеральных вод на Кавказе, особенности климатических условий, богатые земли. Для купцов, приезжавших на Кубань, это сулило большие возможности. Понимая, что гостиничный бизнес - наиболее рентабельная и богатая сфера деятельности, приносящая быстрые и хорошие доходы, богатое купечество начинало строить небольшие одноэтажные гостиницы, за которые платилась арендная плата в местное казначейство. Любая частная гостиница предоставляла ночлег, защиту от бандитов, развлечения, еду. Почти при каждой были кабаки, напоминающие современные закусочные. Сексуальные услуги запрещались законом. В 1881 году в газете «Кубанские областные ведомости» был опубликован указ «О воспрещении содержателям гостиниц иметь арфянок». Кроме штрафов за неисполнение закона, владельцы гостиниц вносили регулярно арендную плату в местные казначейства за право заниматься этим видом бизнеса. Долгое время Екатеринодар нес печать провинциального прошлого, и только в 1870 году город вступает в полосу индустриального строительства. В 1887 году проводится железная дорога Тихорецк - Екатеринодар - Новороссийск. Этот факт радикально повлиял на оживление торговли, деятельность населения, приток средств, строительство городских объектов. С 1888 года широкое распространение в Кубанской области получило строительство помещений корчмы, харчевен, постоялых дворов, сдаваемых со столом для приезжих. Корчма (кабак) служила первоначально средством для размещения приезжающих купцов, инженеров-путейцев. В корчме продажа напитков и продовольствия сопровождалась музыкой и песнями. Как правило, она принадлежала частым владельцам, долго заменяя постоялые дворы. Постоялые дворы также строились во всех населенных пунктах области. Причем, кроме обычных платежей, они начинают платить особый сбор - в пользу городской казны. Для путешествующих по Кубанской области, наряду с железной дорогой, предлагается новый вид передвижения - пароход. В 1881 году было открыто пароходное сообщение между Керчью и Таманью. Последний способ передвижения был доступен только для элиты, которую не устраивали существующие неприличные и убогие гостиницы. С 1871 года наряду с гостиницами получили распространение клубы, где храбрые воины - казаки, свободные от военных опасных дел могли проводить свой досуг. В клубах собирались прогрессивные люди, веселились, принимали участие в музыкальных вечерах, играх. В отличие от гостиниц, отдых строился эстетически выше. В клубах запрещались азартные игры, вход был бесплатным. Стоимость же входа в некоторых гостиницах составляла 20 рублей. Клубы, в которых свободно проводили время, были настоящими храмами отдыха и веселья. В связи с назревшими требованиями жизни и многочисленными запросами гостиничной клиентуры богатые предприниматели, купцы стали строить гостиницы достойного класса. Одна из них - «Централь» - имела 50 роскошно обставленных номеров, прекрасный ресторан, в котором ежедневно играл румынский оркестр. Гостиница «Большая Московская» включала 50 прекрасных номеров с отдельными спальнями и гостиной, в каждом номере имелись водопровод, ванная, водяное отопление, подъемная машина (лифт). С улицы в гостиницу попадали через большие зеркальные двери, над которыми был подвешен козырек на массивных цепях. Сервисное обслуживание было на высоте: к каждому приходящему поезду из гостиницы высылался автомобиль для встречи новых прибывших. По мере развития торговли в Екатеринодаре появилось общество богатых торговых казаков (до 200 человек), торговавших в Темрюке, Ейске, а также проводивших торговые операции с городами Северного Кавказа, куда приходилось часто выезжать. В то время в горных районах Адыгеи еще не было никаких гостиниц, но для приема гостей были предусмотрены специальные кунацкие. Кунацкая - это отдельное строение, имеющее огороженный дворик с конюшней, за его оградой находилась коновязь с навесом, который предохранял седло от дождя, а лошадей от зноя. Все постройки были обнесены плетнем или частоколом. Каждый адыг стремился создать уют, удобства для гостей, обставляя кунацкие лучше, чем комнаты своего жилища. Любой купец, путник, нуждающийся в ночлеге, мог остановиться в доме любого горца, где его принимали с большим радушием и почестями. Гость мог находится у хозяина, сколько хотел, и тот не должен был тяготиться этим и выражать свое неудовольствие. Гость считался священным лицом, «божьим гостем» независимо от вероисповедания. Ему предоставляли бесплатно все необходимое: еду, постель, стойло, корм для лошадей. Хозяин дома отвечал также за безопасность гостя. В случае ограбления или убийства хозяина дома убивали или изгоняли из общества. У жителей Осетии закон был так же строг, и если случалось несчастье с гостем, то хозяина судили или наказывали: сбрасывали со скалы со связанными руками и ногами. Торговая связь екатеринодарских купцов не ограничивалась только внутренними поездками. Развитие животноводства, рост посевов способствовали усилению экономических связей с зарубежными странами. Хлеб стал главным экспортным продуктом и шел в страны Европы: в Германию от 17 до 23 млн. тонн ежегодно, Голландию, Данию, Италию, Францию, Англию, Бельгию, Грецию. Кубань экспортировала также льняное, подсолнечное семя, табак, скот. В Екатеринодар часто приезжали иностранные гости, любившие останавливаться в гостинице «Метрополь», которая считалась одной из самых лучших. С 1875 года екатеринодарские купцы вели торговую связь с купцами многих городов царской России. Владикавказская железная дорога (1887 год), соединившая Тихорецк, Екатеринодар, Новороссийск, превратила их в крупные зерновые торговые центры, в которых регулярно проводились 4 ярмарки к религиозным праздникам. Ярмарки являлись доходной статьей войскового хозяйства, а также хозяев постоялых дворов, гостиниц, где размещались купцы. Существовало обязательное постановление, изданное начальником Кубанской области и наказным атаманом Кубанского казачьего войска, о содержании в чистоте постоялых дворов, гостиниц, трактиров, ночлежных домов, погребов, чайных в г. Екатеринодаре. В нем указывалось, что «... мягкая мебель, постельные принадлежности должны ежедневно тщательно очищаться от пыли и насекомых: клопов, блох и тараканов». Это постановление должно было неукоснительно выполняться, в случае отступления от санитарных норм хозяин любого средства размещения должен был заплатить штраф. С повышением уровня жизни повышались и требования к содержанию гостиниц. Сразу после становления церквей Троицкой, Ильинской, Красного собора Святой Екатерины начались массовые поездки духовенства, богомольцев из области в центр. Только в 1912 году в Георгиевский Балаклавский монастырь Екатеринодара на религиозные праздники съезжалось до 2 тыс. богомольцев, не говоря уже о приезжих по «мирским делам». Жилье в городе стоило недешево, средняя годовая стоимость квартиры составляла 350 рублей в малых комнатах и 900 рублей в больших, постоянно требовались места для размещения путников. Подобные религиозные мероприятия, крестные ходы способствовали передвижению большого количества набожного населения области, использованию для ночлега гостиниц, что приносило последним немалые доходы. В основном гостиницы, постоялые дворы размещались вокруг церквей, базаров, в центре города, там, где проводились общественные празднества. С 1913 года гостиничный бизнес в Екатеринодаре строился уже по всем законам европейского стиля. Мировой бизнес заставлял равняться на лучшие центры гостиничной индустрии. За 15-17 лет развития Екатеринодарской индустрии гостеприимства выделяется плеяда талантливых организаторов гостиничного бизнеса. Владельцы таких гостиниц, как «Большая Московская», «Метрополь», «Националь», «Нью-Йорк», «Централь» создавали настоящие шоу-программы, владели приемами гостеприимства, получая при этом большие прибыли. Каждая из гостиниц 1-го класса прошла свой эволюционный путь, демонстрируя творческую инициативу. Подход к бизнесу в индустрии гостеприимства был разнообразным, не имелось одинаковых, четких формул, но цель была единой - привлечь как можно больше клиентов и получить прибыль. Естественно, что каждая гостиница стремилась быть лучшей, использовала рекламу, привлекала богатым интерьером, большими разнообразными концертными программами с участием русских и зарубежных исполнителей, информацией, подающейся в виде «новостей сезона». По подобной рекламе можно было судить о стабильности, процветании гостиничного дела, оптимизме талантливых руководителей этими гостиницами, прославляющих город, край, Россию. Культурная программа отражала атмосферу Екатеринодара, взгляды передовых людей. Все перечисленные достоинства гостиниц - культурные программы, реклама номеров, ресторанных ужинов, обедов - доставляли удовольствие, являлись отдушиной от ежедневной суеты и вызывали гордость у горожан за свой южный, многонациональный и многоукладный город. Развлекательные программы гостиниц в Екатеринодаре имели комплексный подход в решении проблемы гостиничных услуг. Эмоционально воздействуя на клиента через совместную деятельность всех участников развлекательной программы, руководство гостиниц стремилось обеспечить максимум прибыли, используя традиционные и нетрадиционные подходы. Итогом работы гостиниц были успех, рост популярности, здоровой конкуренции и приток доходов. Открывались и функционировали гостиницы не только в Екатеринодаре, но и в станицах, портовых городах. Те, кто предпочитал активные виды спорта, использовали гостиницы как место для сборов, чтобы отправиться на рыбалку, охоту на медведей, зайцев. Прекрасным спортивным отдыхом можно было насладиться, приехав в г. Темрюк, где было 2 гостиницы с меблированными комнатами. Гостиницы создавались повсеместно, т. к. предприниматели за счет довольно высоких цен быстро возвращали вложенный в их строительство капитал. В 1909 году в Сочи была построена гостиница «Кавказская Ривьера». Этому отелю создали в России большую рекламу; нужно было завлечь как можно больше гостей. Учитывая, что сам город мало кому был известен, тут же в буклете приводилась справка ученого-географа о том, что лежит на широте Нью-Йорка, но нью-йоркский климат хуже и холоднее. Видимо, ссылка на Нью-Йорк помогла - успех у нового отеля был. Кубанская область привлекала к себе путешественников, благодаря рекреационным особенностям: морю, лесам, целительным источникам. Экономическая предвоенная ситуация, усиливавшая расслоение общества на богатых и бедных, позволяла выехать на курорт только 8% населения. В основном богатые купцы, казаки выезжали на отдых, лечение за границу. Примитивный отдых можно было получить на курортах Крыма, Кавказа: в Сочи, Туапсе, Новороссийске, Ялте, Кисловодске, Анапе, Ейске. Отдых на побережье Черного моря в Новороссийске был недорогим. С 1890-1914 годов Екатеринодар преобразовывается в промышленный центр. Это особенно отразилось на застройке и благоустройстве. Перед началом 1917 года гостиничное хозяйство пришло в запустенье. Торговля, путешествия практически прекратились. К 1920 году в Екатеринодаре насчитывалось 4 гостиницы: Центральная гостиница, 1-я, 2-я, 3-я Советские гостиницы.

[bossoj]

сдвинусь немного с темы=)))просто после всего прочитанного возник вопросик=))))в итоге туда кто нибудь гонял землю пахать???

[dedy2005]

Мы проезжали в субботу Тарасовку, только В СТОРОНУ ЯРОСЛАВЛЯ, хотели заехать проверить был ли кто аль нет, но рано ехали, темно еще было, самому интересно. Если кто ездил будьте добры расскажите, были ли, какие то находки?

[koagulometr]

Вот только АКР забыли посмотреть...

[dedy2005]

Вот только АКР забыли посмотреть...

?????????????????????

[koagulometr]

Цитата(koagulometr @ 20.4.2010, 20:29) Вот только АКР забыли посмотреть... ?????????????????????

637 Тарасовка. Грунтовый могильник 16-17 вв..... Правда он чуть в стороне от деревни стоит, а ведь на месте Тарасовки могло и древнее городище оказаться.

[pastorius61]

637 Тарасовка. Грунтовый могильник 16-17 вв..... Правда он чуть в стороне от деревни стоит, а ведь на месте Тарасовки могло и древнее городище оказаться.

И чего??? Да вконце концов вся земля сплошные городища и могильники!!! Москва стоит на несметном количестве кладбищ! Куда ни сунься-кругом ортодоксы! (Блин горелый!)

[pastorius61]

?????????????????????

+100...

[dedy2005]

637 Тарасовка. Грунтовый могильник 16-17 вв..... Правда он чуть в стороне от деревни стоит, а ведь на месте Тарасовки могло и древнее городище оказаться.

Не смеши и так смешно!

[adz2766]

Был в Тарасовке достаточно давно в один из первых выездах с аськой поразило наличие металомусора и недоброжелательного населения.Хотя сейчас возникают мысли попробовать сьездить туда ещё раз там ещё партизаны в 1812году французов гоняли.

[dedy2005]

Был в Тарасовке достаточно давно в один из первых выездах с аськой поразило наличие металомусора и недоброжелательного населения.Хотя сейчас возникают мысли попробовать сьездить туда ещё раз там ещё партизаны в 1812году французов гоняли.

Поедешь, фото находок покажешь!