История эта началась двенадцать лет назад. Два брата-охотника из Северодвинска хитро поставили свою избушку-лесовушку за рекой Сюзьмой. А хитрость заключалась в том, что для привычных ног таежника расстояние - тьфу, но водная преграда - существенное препятствие, за которое лезть проблематично. Поэтому охотничья избуха братовьев, поставленная в полуста метрах от речного берега была надежна скрыта рекой и тайгой от непрошенного вторжения. Не секрет, что сейчас традиции лесного гостеприимства и бережения таких уютных углов утрачены: жгут домишки или гнусно грабят, унося жалкий скарб и творя прочие экскрементальные гнусности. Даже вот такие широкие северорусские болота для гопоты - не спотыка...
Места эти еще полтора десятка лет считались дикими и человека почти не знавшими. Дорогу Архангельск-Онега сделали прямоезжей лишь недавно, а мужики поморских деревень Летнего берега Белого моря сюда не совались - далеко! Первобытная тайга - непуганая, немереная, болотами выстеленная, лесами встопорщенная, сопками всхолмленная, ручьями да реками разъятая на непроходимые дебри сырые... Буреломы сбивали путника с дороги, ломали звериные тропы, заваливали просеки, путая след... Поздней осенью здесь стоит мрачная тишина безлюдья, где вольготно лишь таежной чертовне да шутоломному зверю - медведю. Здесь они - полные хозяева.
1283936096_kalinkin.jpg 45,96К
0 Количество загрузок:Братья-охотники сей дичищи не побоялись и с ружьишками шли и шли себе просеками на север. До их избы от Онежского тракта было десять-одиннадцать верст лесом. С легкими рюкзачишками - сахар, чай да сухари - добегали они до своей базы на Сюзьме и дальше рыскали по нетревоженным охотничьим угодьям первобытного Севера-батюшки... Мы не были знакомы с этими людьми до тех пор, пока однажды братья в погоне за глухариками, не наткнулись в лесу на одно странное место.
Вначале им показалось необычным среди хвойной таежной темени обилие березовой бересты, воссиявшей сквозь колючую густоту вековых елей. Но подойдя ближе, они увидели иное... Потом была заметка в газете... Потом мы созвонились, нашлись и... вместе тронулись в путь к трагической тайне 17 декабря 1939 года...
Дорога к истине оказалась длиннее, чем бесконечные версты таежного скитания: от случайной находки - до обелиска на братской могиле экипажа бомбардировщика. И пошли мы в октябре 1998 года лесами темныма, болотами широкима, полями дикыма... Короткий световой день и завязка на арендованный транспорт давал шанс для быстрой разведки находки и возвращения. Осеннее половодье Сюзьмы без надежных средств переправы тоже не придавало спокойствия.
С нами шел видеолюбитель из Северодвинска, друг братьев-охотников, склонных видеть в своей находке проявление неземных сил и прочей уфонавтики. Мы с пониманием относились к этой проблеме "желаемого и действительного", выслушивая версии пожилых людей относительно катастрофы бомбардировщика.
К авиации они никакого отношения не имели, но непререкаемость в них крепла вместе с нашим стоическим молчанием перед лицом все дичавших и дичавших версий происшедшего. Нет особого смысла приводить их здесь, чтобы не омрачать память в общем-то хороших людей. Путь к месту катастрофы был труден. На чавкотных болотах гулял суровый ветер, пахнувший холодом и скорым снегом. В чащобах ноги вдруг проваливались в ручьи, скрытые мхами и дряхлыми буреломами: русла были засыпаны трухлятиной вровень с лесными кочками. Два раза неправильно шагнул - обе ходилки сломал. Пару раз я оскользнулся и упал в капкан гнилых бревен. Самостоятельно под тяжеленным рюкзаком подняться не смог - вызняли за шкварник. На вершине таежных сопок, задыхаясь ледяным воздухом, шутили: блинн, мы же в альпинисты не нанимались... Дорога была - оторви и брось: поклажи с собой набрали по-взрослому, как привыкли: минаки, спальники, резиновые надувные матрацы, палатка, лодка, жратва, лопаты, щупы, сменная одежа, ну, кило по 30 было без шуток... Наш проводник на это только покрикивал, мол, че так медленно городские идете, вот я да я... За его плечами болтался сидорок размером с пару кочанов капусты. Ну, хотелось покуражиться - валяй, а мы - перли так, что пар валил столбом над каждым. Короче, крепко он достал с первых шагов своими понукалками... До избы дошли благополучно. Старая просека 50-х годов местами только угадывалась в смурной тайге, поэтому с компаса глаз не спускали - на север, на север! Реку Сюзьму переплыли на утлой пляжной надувнушке. С такими самотопами мы тогда еще рисковали ходить в дальние дали. Уже на обратном пути, когда выпал снег, лодчонка от перепада температур лопнула, но обнаружилось это уже в разгар отчаянной переправы...
В остальном наши переправы через мелкие водные преграды происходили менее драматично. Даже нудный дождь, называемый у нас сеево, не мог омрачить радостного настроения от скорой встречи с таежной тайной. Мы знали, что найден самолет - неразграбленный, с экипажем и документами. Правда, охотники успели уже поживиться тросиками и мелкими гаечками и ничего зазорного в этом не видели: ведь бесхозное... Чем ближе к цели, тем веселее было наше настроение.
Выйдя на очередное болото с лесистой сопочки, мы увидели, что проводник подал рукой знак: влево! Пройдя по хлябям еще метров двести, углубились в кряжистую тайгу, скрывавшую в двухсотлетних елях извилистый и глубокий каньон лесной реки Чукча. На ее берегу сквозь зеленое блеснуло белым. Еще полсотни шагов... И - вот: хвост поверженного гиганта, угасшие звезды в черной окантовке. Мы дошли. Помню в голове четко отщелкнуло: окантовка! это до Войны... Ее отменили после халхингольских путаниц в опознаках.
Ну как тут не пульнуть с турели на радостях? 30 патронов в секунду, 30 метров между летящими пулями. Самая та лесогрызка, чтоб тайгу валить на корню! Его высочество - авиационный пулемет ШКАС собственной персоной. Лежал в разломе фюзеляжа, развалившегося строго по технологическим стыкам...
Осмотр обломков и места катастрофы позволил более-менее точно разложить картину трагедии. А дальнейшее расследование открыло всю картину в деталях. 17 декабря 1939 года примерно в 9.00-9.05, едва рассвело, бомбардировщик командира звена 80 бомбардировочного авиаполка старшего лейтенанта Георгия Васильевича Каралкина, видимо, в спешке и по крайней необходимости вылетел с островного аэродрома Ягодник в 17 км от Архангельска по реке Северная Двина. Спешка обуславливалась армейским наступлением, начавшимся именно 17 декабря - бомбардировочная мощь была необходима для разрушения финских укреплений. Советско-финская или Зимняя - война давала первую пробуксовку и бомберы должны были развалить мощь чухонских дотов. Необходимость сквозила еще и в том, что погода в тот день стояла отвратнейшая: 100 балльная низкая облачность, порывистый ветер 10-12 метров в секунду, температура воздуха 0-минус 2 градуса по Цельсию, снежный покров достигал 10-15 см, к вечеру начался ожидаемый снегопад... Дрянь погода, чреватая блудежкой, опасностью пилотирования на малой высоте, обледенением в сыром воздухе.
Бомбардировщик с четырьмя членами экипажа на борту вылетел в Ухту (ныне Калевала) или в село Реболы, взяв курс на запад, на войну. В 9.22 по бортовому времени самолет врезался в лес...
Сегодня трудно однозначно назвать причину гибели самолета. Видимо, как обычно: совокупность обстоятельств, давших при совпадении фатальный результат. Сложные метеоусловия, ошибка пилотирования, обледенение, возможно, технические причины... Непреложный факт: бомбардировщик СБ-2 с работающими на номинале двигателями ударился о вершины леса на высоком берегу таежной речки и был разорван стволами на месте, как бумажный. В клочья. В тряпички. В лоскутье.
Разброс обломков - 30 на 20 метров, не более. Характерной воронки удара нет. Все осталось лежать на поверхности, облитое бензином и маслом. Разбитая машина не вспыхнула только чудом. Бомбардировщик, выпущенный на 22-м заводе в Казани в августе 1939 года на войну не попал. На поиски пропавшего экипажа силами одной эскадрильи бомбардировщиков ТБ-3 из того же 80 БАП было сделано в течение двух суток 25 самолето-вылетов. Но следов самолета Каралкина обнаружено не было... Четыре человека и СБ канули в тайге Онежского полуострова.
На первый взгляд место катастрофы было немногословным. Было понятно, что убились тут все, кто был на борту. Но внимательный осмотр места падения СБ позволил начать восстановление деталей катастрофы и последовательности ее этапов. Октябрьский день невыносимо короток для исследования. До темноты нам следовало вернуться к избе, а после ночевки - добраться к шоссе, чтобы не подвести водителя казенной "буханки"... Следовало поторопиться и с осмотром разброса обломков, и с спорадическими раскопками, и с набором трофеев. Посему не мешкая, срезал в навале обломков кабины бараньи рога штурвала. Троса управления подавались туго, на полотно пилки липла загустевшая смазка шестидесятилетней давности... Пилот Каралкин от удара своим телом смял баранку, уже мертвым пролетая сквозь металл самолетной мясорубки...
Следопытское сообщество мне потом за этот штурвал всю плешь прогрызло, а заодно и за исконую мою привычку тащить из леса все, что тяжелее воздуха. Спустя два десятка лет стало ясно, кто таскал и натаскал, а кто так, в моральки поиграл... Зато у каждой вещи, вынесенной мной с Фронта - своя история, новелла, драма и трагедия. Мне не надо рыться в своей памяти - артефакты мироточат этой самой Памятью...
Парашют стрелка-радиста лежал в разломе фюзеляжа. Там же нашли и его владельца. Скелетированные останки человека были присыпаны листвой и хвоей, легших рыжим слоем на изломанные кости. Судя по переполовиненным ребрам, сдавленным шейным позвонкам, пробитой голове и прочим тяжелым повреждениям стрелок-радист старший сержант Ян Григорьевич Комаричев был тяжело, а по правде говоря, смертельно ранен. Кроме того, при ударе в стрелка-радиста всей массой влепился еще и техник звена, летевший в самом хвосте бомбера - "за 16-м шпангоутом"... На полотнище перепревшего и мокрого парашюта ПЛ-3 с мятой рамой нашли клеймо - 1938 год. Тряпки развернули и развесили сушиться на обломках фюзеляжа. К лету, надо сказать, материя обрела крепость и стала достойным музейным экспонатом. Но в тот день парашют смотрелся жутковатой требухой вывернутой в черевах дюралевых катакомб.
Те звезды, которые на обломках оказались лицевой стороной к свету - выгорели на солнце. А те звезды на фюзеляже и крыльях, что лежали ничком, сохранились так, словно были нанесены вчера. И яро горели истовым алым пламенем опознавательных знаков ВВС РККА. Разум отказывался верить, что прошло 60 лет после трагедии в глухой тайге.
В белом разбитом ящичке бортовой аптечки, сделанном из фанеры, сохранились нетронутыми пара вот таких индпакетов. На вид они были свежи и ярки, хотя лежали фактически под открытым небом. Рядом с основной грудой обломков лежал металлический трехлопастной винт, загнутый в бараньи рога. Значит, хорошо и исправно крутился в момент удара. Сила удара о лес видна с этого ракурса наиболее четко. Долбанулись - будь здоров, уже не покашляешь. Все лежало именно так. Еще ни одна деталь не стронута с места. Мы лазаем в обломках, пытаясь понять механику катастрофы. Лыжи шасси уже найдены... Угол встречи с тайгой для бомбера был безвозвратным.
Отчетливо запомнилась первая минута контакта с этими обломками: сразу, безаргументно, но очень убедительно возникло ощущение - это не Великая Отечественная, это - раньше. Тонкий слой зелено-бурого мха на металле лежал пятнами, словно с момента трагедии произошло совсем немного времени. Вокруг виднелись остовы деревьев и гнилые стволы, поврежденные самолетным тараном. Осмотр местности показал: машина немного не перетянула лесок на таежной сопочке - он оказался слишком высок для нее, терявшей высоту в поисках земли, в гибельной броне обледенения. Дальше по линии полета простиралось болото... Скорее всего, выбора у пилота не было. Все произошло в считанные секунды. Тяжелый бомбер втрескался в лес излетным снарядом. Этот СБ старшего лейтенанта Каралкина стал одной из 12 небоевых потерь 80 БАП в Зимней войне...
Дождик накрапывал настойчивее, чем медведь гонит по лесу кабана. Темнота подкрадывалась на рысьих лапах. На радостях после удачной разведки мы запалили фальшфейер: гори ясно! Бодрило ощущение удачи и радость интересного, трудного поиска: тайна времени бросала нам достойный вызов. Мы должны были сдать на "отлично" этот экзамен по любимому предмету нашей жизни.
Банка сгущеного молока с сахаром в 1939 году была точно такого же дизайну, что и в наше буржуинское настоящее время. Сласть из самолетного НАЗа лопнула от удара. Вряд ли сгущенку съел медведик - все вокруг было залито бензином и маслом. Зверье даже трупы не тронуло...
Немного поликовав с огоньком, снова вгрызлись в обломки, пытаясь найти ключи и отмычки к таинственной катастрофе. Наши "полупроводниковые фУФОлоги" уже начали разражаться лихими версиями. Мол, вылетел в Финляндию по спецзаданию, три члена экипажа и агент-разведчик, но после вылета пришел приказ отменить задание и самолет, когда не смогли вернуть, сбили истребители... Мы молча копали, не комментируя бредни.
Невероятно: обломки были свежи, краска нова, бумага сохранилась под открытым небом! Словно минимум полвека обошли этот угол стороной...
Второй винт засадился в землю поглубже. Пришлось раскачивать за лопасть и выдирать ВИШ со всеми алюминиевыми корешками. Самолетные приборы расхлестало по всему лесу вместе со шкасовскими патронами и плексигласом остекления.
Самолетные часы с бомбардировщика зафиксировали время катастрофы до минуты. Сей артефакт попал в руки наших полупроводниковых фуфологов и по прошествии времени за коим-то хреном был померян ими счетчиком Гейгера. Остатки фосфора на циферблате, конечно, дали треску: фоняем! А поскольку живут фуфологи в городе атомных корабелов Северодвинске, то они немедленно сыграли ядерную тревогу и сдали часы в утилизацию на Севмаш. То есть, считай, выкинули на помойку... Сказать этим пожилым людям в лицо, кто они есть на самом деле, у меня не хватит духу даже сейчас.
Петлички с гимнастерки старшего лейтенанта. Формы на борту самолета было, видимо, достаточно - от синих кителей до кожаных регланов на меху. Бомберы, они ведь как танкисты, таскают в самолете кучу всякого барахла. Копая, все время ожидали наткнуться на остатки гармошки... А что?!
Время торопило. Разведка была благополучно закончена. Мы двинулись в обратный путь. На пятки нам наступала зима. Едва тронулись по просеке, вслед прошли тихой и печальной парой два белых лебедя... Наша пляжная надувнушка от мороза лопнула и дело с переправой едва не завершилось стремным купанием нашего товарища в ледяной воде стремительной реки. У наших полупроводников нашелся в кустах рояль - камеры с досками, на которых они обычно переправлялись. Переплыли благополучно, не утопнув и не утопив. В тот день зазимок студил болота, стекленя наши сырые волосы до хруста. Но мы довольные и гордые шли к цивилизации, таща на себе гнутые ШКАСы.
Впереди у нас была зима и весна, чтобы крепко подумать, где и как искать экипаж самолета. В избушке фуфологи передали нам летный планшет втугую набитый бумагами. Мужички нашли его раньше и решили посушить у печки сырую массу, которая в результате просто спеклась, ссохлась воедино. Я с трудом сдержался от ругани, лишь посетовав, что такого делать ни в коем случае не стоило. Документы можно было считать утраченными... Я еще не знал, что в моих руках оказался заветный ключик к тайне без вести павшего с небес бомбардировщика, ключ к именам четырех авиаторов.
Прошло больше полугода, прежде чем рюкзаки вновь прыгнули нам на спину...
Доныне была все это лирика. Теперь наступило время физики.
Вернувшись из разведрейда к обломкам СБ, долгими зимними вечерами мы стали размышлять, что к чему. Разложили у меня дома на домотканом половичке останки стрелкача и тщательно осмотрели все повреждения. Скелет на полу смотрелся в домашней обстановке довольно дико, но обследование не заняло много времени и подтвердило, что катастрофа стала фатальной для всего экипажа - выжить невозможно. Мы и не предполагали, что несколько ошибались в своих первоначальных выводах, забыв о ситуации,когда "живые позавидуют мертвым"...
К теме СБ вдруг проявили интерес и "сухопутные" мои коллеги. Это с одной стороны придало сил и вывело к успеху, а с другой стороны - к безутешному выводу: копай сам и со своей командой, чтобы потом не жалеть ни о чем...
Итак, по итогам разведки мы имели точное местопадение бомбардировщика СБ2, останки одного из членов экипажа, засушенный планшет с документами, записями и книгами, подробную фото- и видеосъемку места катастрофы.
Планшет был замочен в таз воды на трое суток. По их прошествии стало понятно - бумаги выжили...
При острожном разборе размякшей и размокшей до постраничного состояния бумажной кипы стало понятно - перед нами лежал планшет авиационного техника звена.
Убрал корки распавшегося на кожаные ремки планшета. Стал понемногу разделять бумажную бурую массу, отмытую от комьев перегноя, на некие части. В руках оказались две книги - хрестоматия по русскому языку (младшие командиры перед ВОВ сдавали так называемый командирский минимум, в число которого входил и ряд литературный произведений: да-да, и "Муму" тоже, просьба не ржать!) и еще какая-то художественная общеразвивающая книга, не относящаяся к теме авиации. Кроме того, в планшете нашелся блокнот для записей, в котором фамилии летчиков и техников экскадрильи соседствовали с техническими записями по самолету СБ и по авиатехнике вообще. Но главное - обнаружился номер полка - 80 бомбардировочный авиаполк, базировавшийся на аэродромах Кегостров и Ягодник у Архангельска. Этот разброс аэродромов неудивителен: в пределах Архангельского аэроузла к 1941 году находилось шесть полноценных аэродромов с грунтовыми и деревянными взлетно-посадочными полосами... Кроме этих бумаг были еще какие-то записки на отдельных листках, не дававшие никакой привязки.
Бумагу, хрупкую даже в размокшем виде и прослоенную корнями, приходилось осторожными движениями расслаивать прямо в воде. Иначе было ничего не сделать. Временами меня брало отчаяние. Я оставлял эту бумажную хирургию и возвращался лишь, когда успокаивался. Дело помалу начинало двигаться дальше до очередного приступа бессилия. Сгнившая и перепревшая бумага ломалась на жалкие кусочки, безвозвратно губя информацию, заключенную в карандашные росчерки...
На снимке, не относящемся к описываемому периоду, видно, что собой представляла шарада из планшета авиатехника звена СБ.
Моя команда терпеливо ожидала конца этой бумажной возни. Иногда мы собирались, разрисовывая схему падения бомбера в попытках найти вектор силы, выбросившей экипаж из самолета. По аварийным делам в ЦАМО мы знали, что летчика при ударе самолета оземь в густом лесу иногда вышвыривало вместе с креслом на 150 метров. А такой расклад нас приводил в состояние глубокой и напрасной задумчивости. Моя идея разграфить район падения бечевой на квадраты и чесать тайгу сплошняком вызывала здоровый скепсис... Тем не менее мы жили надеждой отыскать летунов. Торопили дни и погоняли месяцы. Самолет являлся нам во снах. Фамилии экипажа вдруг всплывали в этих сновидениях и мы пытались увидеть в них некое здравое зерно. Словом, бредили бомбером по полной программе.
Однажды при разборе хрупкого блокнота для записей меж страниц я нашел голубой конверт. Девочка Саша с Орловщины в сентябре 1939 года писала своему дяде Сергею Ивановичу Кирющенкову в кисловодский санаторий. Теперь у нас появилась четкая точка опоры в поиске фамилий членов экипажа. Маленькая ариадна по имени Саша из шестидесятилетней дали бросила нам свой волшебный путеводный клубок. И мы пошли по ниточке, оттолкнувшись от четкого понимания - искать в архиве следы техника лейтенанта 2 ранга, техника звена 80 БАП (который в Зимней войне станет орденоносным). Поскольку асом архивной работы в том время в Архангельске был Игорь Ивлев, то он со своей командой вплотную занялся этим непростым и хлопотным делом. Мы же стали планировать большой рейд к СБ на начало осени, когда дождей еще нет, осень - золотая, а гнус - пропал. Но расклад вышел иным.
Работа в ЦАМО была проделана огромная. Выяснилось, что никаких документов по пропавшему экипажу в фонде 80бап нет. Следы бедолаг совершенно случайно обнаружились в историческом формуляре полка, в документе, отношения к учету потерь никакого отношения не имеющего. Это такая полковая легенда, в которой зафиксирован боевой путь подразделения. И только. Но кто-то карандашом на полях пометил: "17.12.1939 пропал без вести (погиб) экипаж Каралкина. Командир старший лентанант командир звена Георгий Васильевич Каралкин, штурман звена старший лейтенант Александр Николаевич Сафонов, стрелок-радист младший комвзвод Ян Григорьевич Комаричев, техник звена старший лейтенант Сергей Иванович Кирющенков". Дату гибели последнего по алфавитной картотеке уже знали - именно 17.12.1939. Все сошлось. Оставалось только найти тела остальных членов экипажа и родственников всех четырех сталинских соколов... Из документов мы поняли, что шла война, спешка и торопежка были страшные, на мелочи сильно не обращали внимания, учет пропавших велся отвратительно, все подчинялось срокам, и человеческая жизнь стоила не дороже стреляной гильзы.
С родственниками Кирющенкова все было просто и легко. Я не стал писать долгие запросы на Орловщину в Навлю (адрес зщначился в письме племянницы Саши) и просто позвонил в Навлинский райвоенкомат. Начальник РВК оказался парнем боевым, майором-афганцем, который спустя ВСЕГО ЧАС привез к себе в кабинет родственников Кирющенкова и я имел честь с ними объясниться по поводу судьбы их дражайшего Сергея Ивановича... Все, что они знали о нем: пропал без вести в Финскую кампанию. И вот он вернулся на родную землю запоздалой вестью, именем из голубого конверта, найденного в куче гнилой бумаги среди обломков самолета в нехоженной тайге.
Наши предвкушения пройтись золотой осенью по рдяной от листвы и солнца тайге не сбылись. Наши архангельские и северодвинские товарищи по поиску решили не тянуть время, а отправиться раскапывать самолет по лету. Конечно, узнать это было малоприятно. Ну не предъявлять же авторские права на кучу битого дюраля?! Моя команда к такому обороту не была готова - люди были заняты по основной работе, но беспардонное решение восприняли стоически: пусть повезет, ИЩУЩИЙ ДА ОБРЯЩЕТ! Мне же оставалось поступить самым адекватным способом: не можешь предотвратить - возглавь.
И вот жарким июльским днем, когда температура зашкаливала далеко за плюс 30 градусов, мы прибыли к исходной точке пути на заветном километре Онежского тракта. И пошлепали вместе с нашими полупроводниковыми фуфологами к обломкам, глотая жирных комаров. Только вместе с паранормальщиками в этот раз увязалась еще и ясновидящая. Мне было совсем не до смеха... Сами-то скажите - чего тут смешного: свора одержимых пополам с сумасшедшими пошли за костями в тайгу... Оссподи! Но все приколы были еще впереди.
Дурак я был кругом. А кроме того, нагрузил свой рюкзак так, что дойти до места попросту и не мечтал. Тупо переставлял ноги, стараясь не упасть на осклизлых деревягах. Духу хватало на двадцать минут ходу, потом с западенной глоткой валился "ермаком" на ближайший пень и отдыхивался, не вылезая из лямок. Комары зудели тучами! Дело шло к полуночи, но белые ночи - это незоходящее солнце. Температура все так же держалась на уровне плюс 30 градусов. Пот, стекая с морды, хлюпал в болотных сапогах... В рейд шел по-мясноборски - все мое ношу с собой, без скидки на расстояния и условия. Вот и огреб охапкой. Сейчас вспомню, что тащил с собой буханки хлеба, а не сухари, так не поленюсь покрутить пальцем у виска. (В первый поход на Фронтъ под Мостки моя команда тоже совершенно искренне тащила, треща спинами, разный хабар, в том числе и посуду из нержавейки бронебойной толщины).
К 2 часам ночи мы достигли избы братьев-охотников. Река Сюзьма снова сумела поразить нас: она была похожа на лесной ручей среднего разлива. Вброд перешли ее с радостью, чуя живую прохладу веселой воды. Побросав рюкзачи, немедленно искупались и завалились спать на открытом воздухе - и на хрена я снова волок палатку?
Наутро, спустя три часа ходу, мы снова были у обломков СБ. Все лежало так же, как осенью, лишь тайга звенела, окутавшись в солнце и зеленя.
На месте хвост бомбера. На месте искореженный центроплан. Винты точат там, куда их воткнула инерция катастрофы. Даже угли осеннего костра и те лешаками не растащены на зубной порошок. Место в чистом солнечном освещении смотрелось как-то по-иному. Вот разлом фюзеляжа, где наши Комаричева. Но где сам Кирющенков, бросивший нам зов из вечности? Где Каралкин и Сафонов? Лес молчал, отделываясь кукушечьим покликом и птичьими посвистами.
Вскоре наиболее вкусная по вещам часть справа по ходу падения машины была тщательно взрыта. Но следов экипажа не обнаружено. Я с минаком кружил впереди самолетного хлама, понимая, что ребята лежат, скорее всего, где-то далее по ходу крушения машины. Их должно было выкинуть из бомбера, как камни из пращи. Перед обломками шарить шуршалом было бессмысленно - металл глушил всякую надежду и выдвигал в атаку саперные лопатки со скобами в качестве копательного инструмента.
Наша ясновидящая сделала попытку паранормальными методами обнаружить останки людей. Ее пассы снимали на видеокамеру наши полупроводниковые фуфологи. Взрослая женщина с заклинаниями и подвываниями каталась по траве, разводила руками, наводила тень на плетень и вообще вытворяла черт-те что на страшном месте гибели четырех людей. Фраза типа "дух леса, скажи мне, где они?" была одна из самых переносимых... Все остальное было чистой воды аферой, низменным шарлатанством и самолюбованием, крепко привинченным к удобному поводу для саморекламы. Эта дама пропиарилась так, как политикам не снилось - натурально, на мертвечине... И вот устроив этот гадкий спектакль, тетя показала рукой в неком направлении: "ОНИ - ТАМ!" После чего засобиралась с оператором в обратную дорогу. Мол, копайте, я все вам указала... А указала она в вовсе нелепое место. Там ничего не было и по механике разброса обломков и быть не могло - ни одной заклепки с самолета туда не закинуло...
Дело шло к сумеркам, на дворе стоял второй час ночи, когда все нормальные люди спят. Народ следопытский., отужинав, прикорнул в подобии сруба сложенного из сушняка-валежника, перекрытого полотнищем. Я же кружил и кружил на "острие" выброса обломков, монотонно ковыряя один кусочек за другим - дюральки, железки, патроны, тросики, плекс... Ничего похожего на останки людей или вещей, приближенных к телу авиатора.
Час, другой, третий... Монотонное занятие с потными наушниками на ушах, набрякших от постоянного звона. Народ похрапывает в белой ночи. Спать я не пошел принципиально: ЗАКУСИЛО НАПРОЧЬ. Бывает, ребята, такое остервенение... Звон, щуп - металл, не то... Звон, щуп - металл - ерунда... Звон, щуп - металл - фигня... И так часами. И вдруг - кусок кожаного реглана, из которого я в целости и сохранности вынимаю бомбардировочный прицел!
Реглан, отяжелевший от сырости, сохранился очень неплохо - только нитки сгнили. В него практичный штурман Сафонов и завернул дорогой прибор ПБП на время перелета на войну. Эта вещь лежала в кабине рядом со штурманом, а, значит, и он сам должен быть где-то рядом! Я продолжил свое монотонно-рутинное кружение между елей, прочесывая лес метр за метром. Сумеречного света белой ночи хватало, чтобы видеть поле деятельности.
Потом на страшный звон минака поднял бронеспинку кресла пилота! Без сомнения, я был близок к разгадке! Надо ли говорить, что творилось на душе после стольких месяцев раздумий, поисков, сомнений, испытаний, находок и разочарований. Я чувствовал себя идущим по языческому лабиринту, но верный путик в нем угадывал не я, а лесная сила, ведущая меня между неведением и обретением истины. В эти минуты я отчетливо понимал, что сам не решаю ничего - делаю то, что должен был сделать, придя в эту тайгу.
Времени я не замечал. Наворочал разрытых мхов, как медведь в сытном муравейнике. Полпятого утра под щупом в очередной раз хорошенько скрежетнуло. Запустил руки в мох, раздвигая еловые корни и... вытащил кусок тряпки, потом горсть переломанных костей, деталь парашютной рамы... Это был пилот! Бронеспинка вынесла его из ломающегося самолета, протаранив приборку, штурвал, остекление и прочий металл. Человека изуродовало так, что в теле не осталось ни единой целой кости, а все осколки были не длиннее спичечного коробка да и то расплющены силой удара. От него лопнули даже парашютные лямки. От летчика не осталось фактически ничего, кроме кровавой мешанины...
Полчаса спустя нащупав и штурмана в двух метрах от пилотяги, понял, что его тоже размесило в хлам. Речь не шла о скелете - это был набор ломаных косточек. И Каралкин, и Сафонов лежали в 8-10 метрах от самолета, выбитые из него при ударе бомбера о деревья.
Я крикнул ребятам в ночь "НАШЕЛ!!!", сел на валежину и заплакал. Прорвало...
Народ проснулся, подтянулся, подивился и уговорил меня больше пока не копать до полного света. Дело, собственно говоря, было сделано: пилот и штурман найдены, а техник - где-то тут, возле обломков. Залез в сруб-шалаш и намертво уснул. А когда бодрость телесная разлепила мои веки, коп был в полном разгаре и кое-каких замечательных вещей мне не досталось. Где они сейчас - у меня не спрашивайте, не знаю. Отношения к ним не имею.
Откопав то, что осталось от пилота и штурмана, сосредоточились на площади возле обломков и на них самих. Только там мог покоиться техник звена Кирющенков. Вскоре окрестности СБ были тщательно перепаханы: мох свернут ковром и унесен в сторону, а земелька археологически взрыта, хоть картохи сажай! Перевернули двигатели, передвинули крупные части самолета, растащили дюралевые завалы... Ничего. Где ж ты, Сергей Иванович! Собирайся на вечный покой, хорош в прятки играть... Посреди дела с неба посыпался грибной дождичек, пару раз сердито громыхнуло, но народ было уже не унять. РЫЛИ!!! Как часто и бывает, пропавший человече отозвался на наши мысленные заклинания. Обычно в таких трудных случаях безотказно действует "предложение": мол, давай уж, выходи к людям, хорош тут валяться, дома тебя заждались, а то так и останешься лесной грязью...
Сергей Кирющенков нашелся вот на этом месте, сбоку, справа от фюзеляжа. Когда сняли с останков мох и слой прелых листьев, поняли, что техник звена после катастрофы остался жив...
Возле останков Кирющенкова нашли две вскрытые ножом банки мясных консервов, два вскрытых и размотанных бинта из индивидуальных пакетов. Человек остался жив после падения бомбера в лес. Удар, возможно, смягчило то, что Кирющенков, сидевший в хвосте СБ, куда обычно сажали "пассажиров", телом влетел в тулово стрелка-радиста. Во всяком случае, у техника была "лишь" сломана ключица и нога. Это не те ранения, от которых погибают мгновенно... Какое-то время Сергей ползал среди обломков самолета, залитых топливом и маслом, разыскал НАЗ, бинтовался, ел, ждал помощи... Погода была по зимним меркам терпимой, вечерний снежок мягко укрывал место катастрофы...
Когда умер Кирющенков, осталось неизвестным. Мы нашли его останки в тряпках куртки-технички на "молниях" лежащим навзничь, раскинувшим руки крестом. На руке Сергея были серебряные часы... Есть поверье, что они останавливаются в минуту кончины их хозяина. Никто не расскажет об этих последних минутах обреченного человека, лежащего раненым в диком лесу безо всякой надежды на помощь.
Вот, собственно, и все.
Родственников не удалось найти только у штурмана Сафонова, уроженца ярославского Углича. И мы до сих пор не знаем, как выглядел он, погибший в бомбере первым.
Экипаж бомбардировщика был похоронен в июне 2000 года на Вологодском кладбище в Архангельске. Поначалу над братской могилой авиаторов стоял деревянный крест, но через год поставили каменный памятник с лопастью. Рядом с могилой экипажа СБ - кладбище Антанты и афгано-чеченский мемориал. Место людное и памятное. В Архангельске оно так и называется - Площадь Памяти.
Полные данные, которые удалось установить по экипажу СБ из 80 БАП:
КАРАЛКИН Георгий Васильевич (самолет СБ 2). Родился: Ворошиловградская обл., г.Красный Луч, ст.Крындычевка, железная дорога, дом 14, кв.5. Старший лейтенант, командир экипажа, командир звена, 2 я авиаэскадрилия 80 го смешанного авиаполка. Семья: Каралкин Василий, УССР, Ворошиловоградская обл., г.Красный Луч, ст.Крындычевка, железная дорога, дом 14, кв.5.
Архив: РГВА, фонд 34980, опись 5: пропал без вести 17.12.1939.
Найден: октябрь 1998 г., Архангельская обл., Северодвинский р н, в р не д.Сюзьма. Захоронен: 22.6.2000 г., Архангельская обл., г.Архангельск, мемориал воинов на Вологодском кладбище. Родственники найдены.
САФОНОВ Александр Николаевич (самолет СБ-2). Родился: 1913 г., Ярославская обл., Угличский р н, Б.Ляголовский с/с, д.Ляготаево (Лягошево). Старший лейтенант, штурман звена, 2 я авиаэскадрилия 80 го смешанного авиаполка. Семья: Сафонова Александра Павловна, Ярославская обл., Угличский р н, Б.Ляголовский с/с, д.Ляготаево (Лягошево).
Архив: РГВА, фонд 34980, опись 5: пропал без вести 17.12.1939.
Найден: октябрь 1998 г., Архангельская обл., Северодвинский р н, в р не д.Сюзьма. Захоронен: 22.6.2000 г., Архангельская обл., г.Архангельск, мемориал воинов на Вологодском кладбище. Родственники не установлены.
КОМАРИЧЕВ Ян Григорьевич (самолет СБ-2). Родился: Орловская обл., г.Елец. Младший комвзвод, стрелок радист, 80 смешанный авиаполк. Семья: Комаричев Григорий, Орловская обл., г.Елец, пер.Партизанский, д.3.
Архив: РГВА, фонд 34980, опись 5: пропал без вести 17.12.1939.
Найден: октябрь 1998 г., Архангельская обл., Северодвинский р н, в р не д.Сюзьма. Захоронен: 22.6.2000 г., Архангельская обл., г.Архангельск, мемориал воинов на Вологодском кладбище. Родственники найдены.
КИРЮЩЕНКОВ Сергей Иванович (самолет СБ 2). Родился: 1909 г., Орловская обл., Навлинский р н, п.Алтухово. Воентехник 1 ранга, техник звена, 80 смешанный авиаполк.
Архив: РГВА, фонд 34980, опись 5: пропал без вести 17.12.1939.
Найден: октябрь 1998 г., Архангельская обл., Северодвинский р н, в р не д.Сюзьма. Захоронен: 22.6.2000 г., Архангельская обл., г.Архангельск, мемориал воинов на Вологодском кладбище. Родственники найдены.
1283936205_chroniks_01.jpg 43,4К
1 Количество загрузок:17 декабря наша команда по традиции собирается здесь, "у летчиков". Приносим цветы, отдаем почести парням, выпиваем по коробке сока. Раньше клали к памятнику краюху хлеба и ставили стопарик с наркомовскими (которых экипаж СБ так и не успел узнать), подсыпали "беломорин", но теперь - только шоколад. Авиация все-таки, не какая-то там портяночная пехтура... Этот день для нас особый - соединяет общностью памяти о дорогах, испытаниях, напрягах, памятью о незабываемом. В этом году исполнилось 70 лет со дня гибели "наших летчиков"... Хотелось бы на этом поставить торжественное и многозначительное отточие. Но с успокоением праха экипажа оставался открытым вопрос с обломками самолета. Их сохранность звала к новым, уже музейно-экспонатным дерзаниям. Что-то успели вытащить в Северодвинск в поисковый музей. Но у самого СБ оказалась злая и несправедливая доля. В 2005 году к тем местам уже начали подбираться леспромхозовские руки - пилили зверски, сплошняком, оставляя деревянные пустыни позади.
Наняв "буханку, я с товарищем поспешил вывезти уникальные звезды с крыльев и бортов бомбера. Но уже за несколько километров до самолета стало понятно, что мы непоправимо опоздали.
В округе ревели бензопилы, рокотала техника. Дикий пейзаж вдруг переменился и стал неузнаваем. Следы тяжелой техники вели к обломкам, среди которых валялся поверженный пришельцами крест, поставленный нами в память о погибших. Лесорубы хищнически разбирали самолет на металлолом. Ладно бы это! Они, наткнувшись на СБ, даже не подумали сообщить о находке в военкомат... Похоже, им вообще думать было нечем.
Когда мастер леса увидел нас на территории базы, вздумал поучить жизни за вторжение на лесосеку. Пришлось "спустить на него такую жучку", что мужик опешил и снял шапку. Впервые за многие годы я видел перед собой натуральных ВАРВАРОВ, бездумных, пустых, говорящих по-русски, помнящих, что такое 9 Мая в нашем календаре.
И ведь не были они голодными. Лес кормит! Но хвост, ломая на части, уволокли в металл, деловито собирали в мешки мелкие обломки, раскурочили движки, отправили на переплавку винты... Ярости было тесно в остервеневшей душе.
Мы забрали с собой красные звезды - символы боевой авиации нашей Родины. Все, что смогли унести, все, что смогли напоследок сделать для памяти о пропавшем экипаже, в память о нашей оболганной победе в тяжкой Зимней войне. Сейчас они стоят в моем кабинете...
Недавно на месте падения СБ был кто-то из моих товарищей. Он сказал: бомбера больше нет. Ни кусочка...
Я взрослый и уравновешенный человек, отпивший из чаш мудростей. Но одним говорю - вечная память, а другим - будьте вы прокляты...
Первоисточник http://ww2.ru/forum/...pic=134034&st=0
Прикрепленные файлы
-
1283936136_chroniks_03.jpg 57,13К
6 Количество загрузок:
-
1283936138_chroniks_23.jpg 53,72К
25 Количество загрузок:
-
1283936140_chroniks_14.jpg 63,77К
17 Количество загрузок:
-
1283936162_chroniks_04.jpg 57,51К
9 Количество загрузок:
-
1283936181_chroniks_02.jpg 41,82К
18 Количество загрузок:
-
1283936183_chroniks_11.jpg 56,05К
4 Количество загрузок:
-
1283936187_chroniks_12.jpg 82,1К
4 Количество загрузок:
-
1283936196_chroniks_17.jpg 66,66К
17 Количество загрузок:
-
1283936202_chroniks_30.jpg 65,97К
20 Количество загрузок:
