Незаметно дошел до намеченного дерева. Уж если и есть здесь Дед, или какой хранитель места, то он непременно должен притаиться в таинственной глубине этой хвои. Делюсь с ним остатками минералки, приветствую. )
IMG_3651.JPG 207,82К
0 Количество загрузок:
Закончив с формальностями , продолжаю чёс . Сигнал! ..не частый...странноватый прямо скажем..
IMG_3663.JPG 122,09К
0 Количество загрузок:
Стараюсь извлечь очень аккуратно, но напрасно...серебро очень уставшее. сыпется (
IMG_3664.JPG 181,39К
1 Количество загрузок:
Весь втягиваюсь в слух..возвращаюсь на метр...сканирую, сканирую по сто раз одно место... ловлю даже не сигнал, а его тень.. снимаю пол штыка - ЕСТЬ! сигнал приемлимый.
..ну дальше как обычно ) ..вынимаешь из ямки- а она звенит, вынимаешь - а она звенит не умолкая.) Ну кто в курсе тот понимает ))
Ещё долго выбирал мелкие частички - обломки давно рассыпанных монет. Колечко с циркульным орнаментом из этой же лунки.
IMG_3665.JPG 193,23К
0 Количество загрузок:
IMG_3666.JPG 188,59К
0 Количество загрузок:
В итоге не считая поломашек 18 довольно крепких удельных монет в звоне рязанского князя Ивана Федоровича. С красивой тамгой с "глазками " . Cобственно , размещал тут http://forum.relicvi...-1500157059.jpg
Далее привожу очень грамотную статью по теме:
О великом князе Рязанском Федоре Ольговиче и его монетной чеканке известно немного. Историк Рязанского княжества Д. Иловайский сообщает лишь о нескольких упоминаниях этого князя в письменных источниках. Так, 5 июня 1402 г. скончался его отец, Олег Иванович; Федор наследовал рязанское княжение и в том же году получил на него ярлык от Шадибека, а также заключил договор вассального характера с князьями Московского дома. Его брат Родослав, попавший в литовский плен незадолго до смерти отца, был выкуплен три года спустя за 3000 рублей и, возможно, вскоре после этого умер. В 1408 г. случился известный конфликт Федора с Иваном Владимировичем Пронским, прогнавшим сына Олега за Оку и разбившим присланный тому в помощь московский воинский контингент, но по невыясненным причинам отказавшимся от Рязанского княжения в том же году. Последний раз Федор Ольгович упоминается в источниках в 1423 г., а его сын и наследник Иван впервые — лишь в 1427 г. . По другим данным, Иван Федорович начал править уже в 1417 г., заключив в этом году договорную грамоту с Василием Дмитриевичем Московским
Монеты великого князя Рязанского Федора Ольговича при всей их многочисленности практически не исследовались нумизматами, не предпринималось попыток их полноценной систематизации и датировки. До сегодняшнего дня представляет затруднение даже их четкое отделение от монет отца Федора Ольговича и его сына. А.В. Орешников в своей классической работе приводит лишь самые общие сведения о деньгах этого княжества А.А. Ильин, предлагая общую классификацию монет Великого княжества Рязанского, без особых аргументов отнес экземпляры весом более 1,30 г Олегу Ивановичу, а менее 1,20 г — Федору Ольговичу .
Разумные критерии для выделения анонимных рязанских монет, в частности Федора Ольговича, наметил П.А. Шорин: «...Относительная хронология анонимных рязанских монет с надчеканками тамги должна строиться следующим образом. Прежде всего, необходимо выделить надчеканки, связанные между собой общими штемпелями надчеканенных ими подражаний. Анализ процентного соотношения подлинных джучидских монет и подражаний им в каждой из выделенных таким образом групп позволит датировать их относительно друг друга. Полученные результаты следует проверять метрологическими наблюдениями и сравнительным изучением пунсонов надчеканок различных монетных кладов» (Шорин П.А., 1971а. С. 16). Но за последние почти полстолетия ни он, ни другие нумизматы так толком и не ступили на обозначенную исследователем дорогу.
Далее в той же статье, обсуждая значение и атрибуцию рязанской тамги, наносимой на рассматриваемые монеты, П.А. Шорин приводит ценную информацию о находках монет, надчеканенных тамгой с точками внутри завитков, в кладах XIV в., а также о связи разных видов рязанских тамг по подражаниям, на которые они были нанесены (Шорин П.А., 1971а. С. 17). К сожалению, эти сведения не подкреплены графическим материалом и едва ли поддаются проверке и уточнению, которые в данном случае совершенно необходимы. Однако пока авторы настоящей статьи, публикуя каталог русских монет позднего средневековья, приняли классификацию рязанских тамг П.А. Шорина и отнесли некоторые штемпели тамг с точками внутри завитков ко времени Олега Ивановича (Гулецкий Д.В., Петрунин К.М., 2013. С. 267).
Следует отметить, что употребление личных тамг князьями конца XIV в. (русскими и литовскими) — обширный вопрос, требующий отдельного исследования. Поэтому в данной статье мы не будем вдаваться в полемику с исследователем по поводу сделанных им выводов, что «не может быть речи о личном характере первоначального знака» и что «эволюция его — результат творческой фантазии и художественного вкуса резчиков монетных штемпелей» (Шорин П.Л., 1971а. С. 17). Заметим лишь, что не стоит исключать теоретической возможности начала чеканки монет Федором еще при жизни его отца.
Федор Ольгович в 1390-е гг. находился в зрелом возрасте, будучи женатым на дочери Дмитрия Ивановича Московского с 1386 г. и успев даже выдать свою дочь за Ивана Владимировича Серпуховского в 1400 г. (Иловайский Д.И., 1858. С. 203). Наверняка по достижении совершеннолетия он был пожалован отцом какими-то территориями с прилагаемыми к ним доходами. Поэтому, на наш взгляд, даже при подтверждении нахождения монет, надчеканенных тамгой с точками в завитках, в кладах конца XIV в., нельзя исключать возможности того, что их эмитентом является Федор Ольгович, а данный тип тамги — именно его личный, производный от тамги Олега Ивановича (без точек в завитках). Для окончательного решения этого вопроса у нас, как в свое время и у П.А. Шорина, недостаточно данных, а потому — обратимся к чеканке Федора Ольговича в XV веке.
Нам удалось обнаружить несколько групп монет Федора Ольговича, объединяемых общими штемпелями надчеканок и подражаний, что позволяет начать строить на их базе последовательную цепочку развития рязанской чеканки в правление этого князя. Публикация этих наблюдений и является целью данной работы.
Первая группа
Вероятно, одна из самых ранних в чеканке Федора Ольговича. Было обнаружено, что монеты, безоговорочно относимые исследователями к чекану Федора (рис. 1, 3, 4; вес — 1,39; 1,35 г), имеют штемпельные связи по основе-подражанию с монетами, где точки в тамге расположены на концах завитков (рис. 1, 2; по л.с. и о.с.) и скошенной тамгой (рис. 1,1,; вес — 1,29 г; по л.с). Отнесение двух последних к чекану Федора Ольговича ранее находилось под вопросом (Гулецкий Д.В., Петрунин К.М., 2013. С. 267, 268, № 2302 IB, 2310 А). Аверс этого подражания в дальнейшем послужил образцом для изготовления нового штемпеля подражания (рис. 1, 5; вес 1,29 г), на которых продолжала надчеканиваться тамга Федора Ольговича.
Таким образом, можно считать установленным, что данные три варианта тамги наносились в одной мастерской в близкие промежутки времени. Схема штемпельных связей подражаний, встреченных под этими типами тамг, представлена на рис. 1, 7. Прорисовки трех штемпелей надчеканов, встреченных на полностью одноштемпельных подражаниях, даны на рис. 1, 6.
Исследователи давно предполагали, что для проставления рязанских надчеканов в тех же самых мастерских предварительно чеканились особые подражания джучидским монетам, без надчеканов не поступавшие в обращение. Для отделения местных, характерных подражаний-исходников, изготавливаемых специально для последующего нанесения надчекана, от массива подражаний, поступавших в монетную мастерскую из других источников (из обращения, вместе с подлинными джучидскими дангами), предлагаем ввести для таких характерных подражаний термин ингерентые (от лат. inhaerent — «присущий»).
Подражания, приведенные на рис. 1, 7, были скопированы с сарайско-го данга Джанибека 743 г.х. (рис. 1, 8) или данга Абдаллаха чекана Орду, 770 г.х. (Зено. № 74456; рис. 1, 9). Следует отметить, что и сам резчик штемпеля данга Абдаллаха, очевидно, использовал монету Джанибека в качестве прототипа. Реверс более ранних подражаний, встреченных под надче-канами «косых» тамг (рис. 1, 1), восходит к реверсу Джанибека, а более поздних (рис. 1, 2-4) — к реверсу Абдаллаха.
Вероятно, каждый последующий штемпель рязанских ингерент-ных подражаний копировался не с прототипа, а с предыдущего подражания. Подобные образцы, бывшие предшественниками подражаний, встреченных под надчеканами Федора, известны и под надчеканами его отца (рис. 1, 10, 11). Первый из них очень близок к исходному дангу Абдаллаха. Они других штемпелей, и, чтобы полностью проследить последовательность их смены, нужно значительно большее количество хорошо прочеканенных подражаний, не сильно забитых притом штемпелем надчекана. Однако преемственность рязанской чеканки отца и сына по этим монетам уже начинает прослеживаться.
Вторая группа
Начало XV столетия характеризовалось также значительным количеством перечеканов. Перечеканивались анонимные монеты «великого князя» (Гулецкий Д.В., Петрунин К.М., 2013. С. 263, № 2298) тамгами Олега Ивановича и Федора Ольговича, но также и обратно, монеты Федора — в анонимные монеты «великого князя». Под тамгой Олега Ивановича пока известна только одна подобная монета (рис. 2,1). Она отчеканена на более раннем варианте анонимной монеты «великого князя», в то время как все остальные известные нам перечеканы — на более позднем, с рубчатой тамгой. В одном случае ее перечеканивает тамга с точками внутри и на завитках (рис. 2, 2), в остальных — обычная тамга Федора (с точками внутри завитков), напротив, перечеканена в анонимные монеты «великого князя». При этом единожды — более ранними штемпелями (рис. 2, 3), и трижды — вероятно, самыми поздними штемпелями, на которых надпись «Печать великого князя» вокруг Ф-образ-ной тамги забита при помощи штриховки (рис. 2, 4-6). Перечеканенная рязанская тамга видна плохо — к сожалению, нам пока не удалось с уверенностью выделить аналогичные штемпели на других, не перечеканенных монетах. Обращает на себя внимание тот факт, что в первые годы правления Федора Ольговича сохранялся весьма высокий вес рязанской монеты.
Тамгами с точками внутри завитков перечеканивались также более ранние монеты как Олега Ивановича, так и Федора Ольговича. Ко времени возникновения этого явления тамги на монетах Федора Ольговича становятся очень однообразными, что сильно затрудняет определение их очередности. В одном случае нам удалось установить последовательность использования двух схожих штемпелей: первый из них (рис. 2, 7) перечеканивает тамгу с точками на завитках, его, в свою очередь, перечеканивает другой, чуть более крупный штемпель (рис. 2, 8).
Две подобные монеты (рис. 2, 7, 9) перечеканивают тамгу Федора Ольговича, первоначально выбитую на рязанском ингерентном подражании, описанном нами в первой рассмотренной группе. Это подражание одноштем-пельно по аверсу с четырьмя аналогичными, изображенными на рис. 1,1-4.
Третья группа
Последующие монетные эмиссии Федора Ольговича становятся все более сложными для различения и определения последовательности. Княжеский знак приобретает «монотонный» вид; ингерентные подражания, хотя и продолжают изготавливаться в рязанской монетной мастерской, часто забиты штемпелем надчекана, который становится крупнее, до неузнаваемости. Видимо, именно эти факторы послужили причиной тому, что чекан Федора Ольговича до сих пор остается terra incognita для исследователей.
Нам удалось выделить несколько групп монет, чеканенных в этот период. Одна из них объединена общими штемпелями ингерентного подражания (рис. 3, 1, вес 1,29 г) дангу Шадибека чекана Орду (рис. 3, 2). Такие монеты выпускались ханом, вероятно, с начала XV в. (возможно, с 1401 г.) до самого конца его правления в 1407 г. Интересно, что сами легковесные данги Шадибека (уставной вес 1,17 г; см.: Пономарев А.Л., 2012. С. 326) уже не участвовали в рязанском денежном обращении наравне с местными монетами, которые не претерпели такого значительного снижения веса. Так, нам известны веса шести монет, выбитых одним и тем же штемпелем рязанского надчекана на одном и том же рассматриваемом подражании дангу Шадибека: 1,19, 1,20(2), 1,22, 1,24 и 1,29 г. Ситуация, при которой образцом для подражания становились не обращавшиеся в регионе данги, известна также для близлежащего Тарусского княжества (Волков И.В., 2007. С. 105). Прорисовка доступной нам части ингерентного подражания и рязанского надчекана на нем представлена на рис. 3, 3, 4.
Поздние монеты Федора Ольговича и преемственность с чеканом Ивана Федоровича
Несмотря на прогрессирующую однотипность поздней чеканки Федора Ольговича, нами были обнаружены две достаточно выразительные монеты, на которых хорошо читается имя ордынского хана Чекре — в пер-
вом случае в нормальном написании (рис. 3, 5), во втором — в зеркальном (рис. 3, 6). Прототипом этих подражаний мог быть данг хана, чеканенный во время его правления в 1414-1416 гг., например подобный изображенному на рис. 3, 7 (Зено. № 114168, вес 0,91 г). Таким образом, у нас появляются хронологические маркеры, от которых мы сможем оттолкнуться при датировке поздних денег Федора Ольговича. Во второй половине 1410-х гг. рязанские монеты, как и прежде, были крупнее и тяжелее ордынских дангов, которые они копировали.
В нынешнем году одним из авторов настоящей статьи уже была опубликована рязанская полуденга (или данг по джучидской стопе?) следующего рязанского князя, Ивана Федоровича (рис. 3, 8), соседствующая на монете с литовским надчеканом Витовта. Последний датируется не ранее, чем 1422 г. (Гулецкий Д.В., Зайончковский Ю.В., 2015. С. 158). Эта монета (весом 0,59 г), как и другая подобная, обнаруженная в составе смешанного клада, происходит с земель, находящихся на северо-востоке современной Украины; очевидно, она была занесена туда в процессе торгового обмена.
Монета однотипна по обеим сторонам с описанной ранее (Гулецкий Д.В., Петрунин К.М., 2013. С. 271, № 2335 В), которая, в свою очередь, одно-штемпельна по аверсу с полновесной денгой Ивана Федоровича (рис. 3, 9; Гулецкий Д.В., Петрунин К.М., 2013. С. 271, № 2330 А). Примечательно, что реверс последней представляет собой ингерентное рязанское подражание аверсу данга Чекре, весьма близкое к изображенному на рис. 3, 6.
Таким образом, становится очевидным, что гипотеза П.А. Шорина о чеканке монет со строчной легендой пронским князем Иваном Владимировичем была ошибочной. Эти монеты датируются никак не ранее, чем двадцатыми годами XV в., и относятся к монетному делу Ивана Федоровича Рязанского. О преемственности чеканки отца и сына говорит как факт использования одного ингерентного подражания, так и упомянутые Шо-риным штемпельные связи по надчекану и основе монет с именем Ивана и анонимных (Шорин П.А., 1971б. С. 24). К сожалению, эти данные исследователя проверить и использовать в построении штемпельной сетки не представляется возможным ввиду отсутствия в его работе качественных фотографий или полных прорисовок. Но даже по имеющимся рисункам надчеканов рязанской тамги (Шорин П.А., 1971б. Табл. Ш-А) можно полагать, что штемпель надчекана Б, имеющий характерные дефекты, — это штемпель надчекана и монеты, приведенной нами на рис. 3, 6.
Конечно, нельзя с уверенностью утверждать, что Иван Федорович не чеканил, как и его отец, анонимных монет. Однако в связи с отсутствием в нашем распоряжении четких критериев разделения подобных эмиссий отца и сына мы пока вынуждены, вслед за предыдущими исследователями, считать анонимную чеканку принадлежащей Федору, а Ивану — исключительно именную.
Итак, мы рассмотрели четыре группы монет времени Федора Ольговича, установили относительную очередность их выпуска (та последовательность, в которой они рассмотрены в тексте), наметили хронологические рамки изменения уставного веса рязанской денги в первом и втором десятилетиях XV в. Безусловно, затронутые в статье вопросы требуют дальнейшего сбора информации и углубленного изучения
r-149-72.jpg 75,12К
0 Количество загрузок:
r-151-72.jpg 69,72К
0 Количество загрузок:
r-153-72.jpg 66,11К
0 Количество загрузок:
====
Всем небитых мест и приятных сигналов !
